— Вот приходи потом сразу ко мне, как узнаешь.

Выходные пролетели так, словно их и не было. Все сидели за уроками, конспектируя и отвечая на вопросы после параграфов. Кипы раскрытых книг были разложены по всем столам в комнатах учеников, из-за чего не видно было их самих. В воскресенье все валились с ног от непривычно большого объема домашней работы и рано легли спать, проболтав с друзьями и соседями совсем недолго.

Утром второго понедельника сентября девочка, к ее удивлению, не встретила Яромира ни в момент выхода из хребта, ни на завтраке. Никита и девочки тоже только пожимали плечами. Парни вчера рано легли спать, а когда объявили подъем, то его в постели уже не было. Ее соседки по комнате тоже его не видели. Они так же, как и Мирослава, не знали, в какой комнате он живет. Никита уже чуть позже сказал, что их заселили в левую комнату «Каменного» блока.

Мирослава, вспомнив, что Полоцкий последние дни выглядел каким-то разбитым и слишком бледным, решила быстро сбегать до палат медзнахарского госпиталя. Однако медзнахари ее не пустили, аргументируя тем, что многие ученики с непривычки к такому влаж-ному воздуху Подгорья заболели, и ей не стоит разносить заразу. На деле и она сама в последнее время мучилась с противным насморком…

День тянулся мучительно медленно, а сидеть одной за большой партой было безумно скучно. Оказывается, они с Яромиром даже на занятиях умудрялись много общаться и постоянно друг другу помогали. Ощутив яркий контраст, девочка чувствовала себя немного потерянной, хотя она все перемены общалась с девчонками. Они, будто чувствуя ее поникшее настроение, ни на минуту не оставляли одногруппницу в одиночестве.

Третья пара, которой был поставлен английский язык, закончилась, и Мирослава двинулась к кабинету Колдоведения. Как разбираться в этих “норах-коридорах” школьного уровня она так и не поняла, но, что удивляло — кабинет всегда находился сам, так что больше за прошедшую неделю никто не опаздывал на занятия.

Громко постучав, Мирослава открыла дубовую дверь и заглянула внутрь. Алексина Егоровна склонилась над пергаментами и что-то перечеркивала в них красными чернилами. Наверное, проверяла чью-то самостоятельную работу. Подняв голову и прищурившись сквозь толстые линзы очков, она махнула девочке рукой, приглашая войти.

Перенеся оценку в журнал, преподаватель убрала все листы в сторону и, тяжело вздохнув, посмотрела на ученицу:

— Как тебе Ведоград, Мирослава? — женщина выглядела приветливой и немного уставшей.

— Нравится, — улыбнулась девочка, ни разу не кривя душой. Она подошла ближе, встав от учительского стола в паре шагов.

— Это самое главное, — кивнула Алексина Егоровна. — Ты не рассматривай наше занятие как «подтягивание отстающего двоечника». У тебя особый случай. Алмаз сам по себе камень противоречивый. На прошлой неделе я написала мастеру, который тебе изготавливал перстень: он уверяет, что кольцо на удивление гармонично, а это прекрасно и странно при союзе благородного алмаза и брутального железа.

Мирослава это уже и так знала, а теперь ждала, подскажет ли ей кто-нибудь, что с этим делать.

— Я могла бы сказать, что тебя ждет непростая судьба, и что вообще передо мной сидит будущая великая ведьма, но я не предсказательница, увы. Однако все те, у кого был раньше перстень с таким камнем — были поистине могущественными волхвами, воеводами, колдуньями и всеми прочими, которых можно объединить одним словом — ведьмагами. Но не будем вешать на тебя такие неподъемные ярлыки!

Девочка жевала нижнюю губу. Почему алмаз выбрал ее? Себе она не казалась ни великой, ни, тем более, могущественной. Да уж, могуществом так и пышет, да только кисточку не может в воздух поднять.

— Мастер-проводник в письме мне написал, что своему алмазу ты будешь доказывать право его носить. Долго он будет тебя изучать, может быть даже очень долго. А это, к сожалению, непозволительная роскошь в наших условиях, как ты понимаешь.

Мирослава нахмурилась. И что же ей делать? Ждать десяток лет, а потом самой изучать все с нуля? Или, может, ей вообще потребуется покинуть школу? Муромцева, заметив, что девочка поникла, тут же попыталась ее подбодрить:

— Погоди расстраиваться! Я пообщалась с вашей заведующей общиной, Ириной Александровной! Такой вопрос никак не мог остаться на уровне обсуждения с классруком, к тому же она пока не приехала. Николай Михайлович подтвердил, что наша идея вполне реализуема, поэтому сегодня он наконец освободился и ждет тебя у себя.

Мирослава неприлично открыла рот, пока ничего не понимая.

— Простите, мне придется поменять перстень? — спросила удивленная юная ведьма.

Она уже слышала от ювелира о таком варианте, но поче-му-то ей совершенно не хотелось расставаться с кольцом.

— Да, увы!

??

Через тридцать минут Мирослава шла по Малахитнице рядом с Алексиной Егоровной, из-за своих тяжелых дум не замечая красоты этого места. Женщина держала ровную осанку, что в очередной раз напомнило девочке не горбиться.

Но тот факт, что именно у нее в жизни и учебе все шло через «пятую точку», как говорила ее бабуля, сильно ее подкашивало. Взрослая жизнь началась слишком резко и спонтанно, к этому, как оказалось, сложно быть готовым заранее.

Хоть она и все ее одногруппники были тринадцатилетними подростками, выглядели они старше своего возраста. Видимо, магия побуждала их быстрее взрослеть и расти, чтобы поместиться в них самих без вреда для здоровья. Но вот, в отличие от внешности, взрослые проблемы юная психика была пока не готова решать. Не было опыта…