Альрик отшвырнул пустую миску, и она с треском ударилась о сосну, за которой спрятались Сварт с Трудюром.

— Что это за пиво такое? Чем нас напоили?

Я заглянул в свою кружку. Пусто. Нет пива. Совсем нет. О каком пиве говорит Беззащитный?

Альрик схватился за рукоять меча и потянул из ножен. Неровное дребезжание струны. Альрик вскинул руки и отшатнулся назад. В его груди торчала стрела.

Офейг рассмеялся пуще прежнего. Вепрь вытащил бродекс и бросился к Альрику. Как раз вовремя, и следующая стрела воткнулась уже в него, а не в хёвдинга.

Что-то не так. Перед моими глазами всё плыло и туманилось. Где я? Почему кричат? А, мы снова приплыли к острову Гейра. Поэтому всюду туман. Сейчас полезут твари. Они уже здесь. И стрелы. Это же Энок? Но он мертв. Нет. Как он может быть мертв, если вот его стрелы? Надо сказать, чтоб не лез к той твари, иначе его изломают, как сухую палку.

Я встал, но Безднов туман задурманил голову сильнее, чем я думал. Земля качалась и крутилась под ногами. Мы в море? Я вытащил топор и пошел сквозь туман на шум. Ногу обожгло болью. Я глянул вниз. Огонь. Огонь? Почему тут огонь? Там не было огня, и потому я распинал горящие дрова во все стороны, несколько раз притопнул, чтоб сбить угли с обувки. Туман испугался и разбежался. Я увидел Росомаху. Он бежал к Альрику с мечом наголо.

— Кай, бей его! Убей!

Это Вепрь? Зачем бить Росомаху? А, я понял. Это не Росомаха, это тварь. Она перекинулась в хирдмана. Или натянула его шкуру.

Я напрягся и ударил хитрую тварь в чужой личине. А она тоже не промах! Ишь, как вывернулась! И мечом умеет махать. Сильная какая! Едва-едва меня не разрубила. Сколько же у нее рун? И где Тулле? Он же должен прикрывать меня щитом. Острый холод полоснул меня по боку и тут же разлился теплом. Я ранен? Это потому что нет Тулле. Куда он сбежал? Надо его найти. Но эта тварь мешает! Я отбивался изо всех сил, но без щита никак. А, у меня же есть дар! Тогда я найду Тулле.

— Аууууу! — взвыл я, созывая свою стаю.

И во вновь набежавшем тумане я нащупывал своих волков. Ранен. Ранен. Ранен. Ранен. Мертв. Давно мертв. Бежит. Куда-то далеко. Этот волк поделится резвостью. Этот позволит видеть даже сквозь туман. Этот умеет таиться. С каждым волком во мне вспыхивали новые силы, и с тварью стало легче биться. Следующий замах меча я отшиб в сторону так легко, что тварь испугалась.

— Да застрели его уже!

Кого? Кому? Эноку? Но Энок мертв.

А Тулле всё не находился. И я продолжал искать. Хохотун. Он не дал мне ничего нового, но я всё равно захватил его в стаю. Новый волк. Благодаря нему я ощутил руны всех, кто находится на острове. Тварь оказалась десятирунной. Еще один волк… Топорик показался мне слишком коротким и неудобным. И я не успел отбить стрелу. Кишки скрутило болью. Я отломал длинное древко и невольно потянулся к еще одному волку, чей дар в излечивании ран. Кровь продолжала стекать из разрубленного бока, хотелось упасть и выгрызть стрелу из живота. Но я не нашел Тулле! Еще один волк. От него пришли отголоски нового дара, и я смог распрямиться.

Тварь! Где ты?

С каждым шагом боль всё сильнее терзала мое тело, но она будто бы и придавала мне сил. Я снова взвыл, скликая волков. И мы вместе навалились на тварь, прикрывшуюся личиной Росомахи. В ее лапу воткнулся чей-то нож, в голову полетел котелок с остатками похлебки, в спину вонзился меч. Я ощущал не только свою боль, но и раны братьев. Где-то глубоко внутри я слышал смерть, смерть еще одного волка, и выл от горя. Далекий вой откликнулся на зов. Тулле!

Стоило только его нащупать, как в голове немного прояснилось.

Передо мной лежал изрубленный труп Росомахи. Но он был не один. Еще кто-то стрелял. Крюк и Гвоздь! Его приятели. Их надо найти.

Очертания рунных воинов виднелись повсюду, я легко отличал своих и чужих, а вслед за мной и моя стая. Мы взяли след. Одного настигли в лесу, и Живодер с Рысью и Отчаянным растерзал его на куски. А второй решил уйти морем, и я бросился за ним. Вода остудила раны, дурман отступил еще дальше. Он плыл изо всех сил, но мы с ним равны по рунам, и хоть я ранен, со мной сила всей стаи. Рядом послышался плеск, и я ощутил возле себя Херлифа.

— Булочка мертв, — сказал он на выдохе.

Я знал. И он знал, что я знал. И всё равно его слова резанули хуже меча.

Мы плыли и плыли. Ярость давно отхлынула, оставив за собой пепел и горечь. И предатель с каждым взмахом становился ближе и ближе.

— Не убивай его, — снова открыл рот Херлиф. — Он не должен умереть так просто.

Еще один мощный гребок. Я схватил ногу беглеца, дернул на себя. Второй ногой он заехал мне по носу, но дальше на него навалился Простодушный. Брызги, сдавленное дыхание, сплевывания, бессмысленные рывки. Я не отпускал ногу, и когда всё успокоилось, беглец уже не дергался. Простодушный ухватил его за длинные волосы и медленно поплыл к берегу. А за ним тянулась едва заметная розовая дымка. Как и за мной.

Кровь! Хоть я и не Рыбак, но кровь всегда приманивает тварей.

Я держался позади Херлифа и все время оглядывался. Но не это помогло мне заметить опасность, а Коршун и его дар. Я вдруг почувствовал опасность. Рунная сила. Где-то сзади.

— Быстрее! Давай быстрее! — сипло крикнул я.

Развернулся, вытащив нож, и замер. Она всё ближе и ближе. Еще чуть-чуть. Сейчас! Я нырнул и вогнал лезвие во что-то упругое. Резкая боль в ноге. Такая сильная, будто мне ее оторвали целиком. Еще удар. Еще.