«…может, и хорошо, что нас восемь…» — задумался Ларс: «…великолепная семерка-то не очень хорошо закончила… а мы, глядишь, и проскочим…»

На условленном месте нас встретил только « адвокат ». Вышел из тени у въезда на завод, удивленно пересчитал наши машины и пошел открывать ворота.

— Илья Семенович просил передать, что тишина и конфиденциальность являются приоритетом, — чеканя каждое слово, будто под каждым печать с подписью ставит, прогундел « адвокат ». — И в случае порчи какого-либо имущества его стоимость будет вычтена из гонорара. Надеюсь, вы понимаете, у нас новое производство.

— Не, не, не, так мы не договаривались. Пускай Илья Семенович сам тогда отца своего ловит, а я уж отвезу.

— Воля ваша, но в таком случае согласно условиям договора, мы будем вынуждены стребовать неустойку.

— Что за развод начался? Я думал, вы приличные люди? И не было такого в договоре.

— Было, — кивнул адвокат. — Мелким шрифтом сразу же после перечня гарантий.

«…я говорил, надо все читать…» — проворчал Ларс: «…а вы — какие гарантии? Кто нас и где потом найдет?»

«…кто вообще хоть раз читал этот мелкий шрифт? Матвей, забей… нас ведь действительно никто не найдет, одними искунами больше — роли вообще не играет…» — уверенно заключил Муха.

— Что и предоплату надо будет вернуть? — подстава какая-то, я ее уже Захару в общак сдал, а он ведь не вернет.

— Безусловно, плюс неустойка. Это тоже было в договоре.

— Ладно, как вы там говорите, репутация дороже, — я махнул рукой. — Показывайте, где там ваш проказник.

Чоповцев я собой не взял. А то вместо помощи, сразу же на штрафы за порчу имущества попадем. Особенно если Банши начнет активно участвовать.

Адвокат проводил меня к высокому и длинному ангару, завел внутрь, а сам выскочил и захлопнул дверь. Я вышел на середину, сканируя ауру вокруг. И попутно пытаясь понять, что же здесь производят.

Оказалось, что моторки. Длинная линия конвейера сейчас не работала, но на ней замерли в ожидании небольшие фургоны в разной степени сборки. Рядом со мной был почти готовый, только стекла осталось установить, чуть дальше с открытым и пустым капотом, а еще дальше только база с креслами без кузова.

Дальняя часть ангара отличалась — никакого конвейера, просто несколько закутков, где собирали кареты. Причем, если в общем зале — все прям кичило новизной и массовой штамповкой, плюс пахло машинным маслом, то в дальнем зале было царство эксклюзива. Всего две кареты и каждая как произведение искусства. Ручная работа, дорогие материалы, приятные запахи древесины.

Ну, старика можно понять. Если он всю жизнь делал такие кареты, а наследнички подались в технологичный массмаркет. А еще ведь непонятно, что собирают, может, запчасти-то китайские? А здесь все родное, потом и слезами предков взращенное. Ох, уж эти отцы и дети со своей борьбой поколений.

Я остановился возле недоделанной кареты и постучал по дереву.

— Семен Павлович, выходи, тебя дети в дом престарелых отдают. Ку-ку?

Я пошел по кругу вдоль стен, трогая инструменты и материалы, разложенные на верстаках, и продолжая звать старого купца. Натолкнулся на фотографию на стене — маленький сгорбленный старикашка, этакий гремлин с палочкой, стоял в окружении большого семейства, среди которых был и Илья.

Не одной улыбки на фото, будто фотограф забыл их попросить сказать сыр и предупредить, что сейчас вылетит птичка. Взгляд у старика пристальный и подозрительный, а у остальных на лицах целая гамма эмоций: от ненависти до страха.

«…а мы же так и не узнали, от чего он представился-то…» — шепнула Харми.

«…как от чего?» — нервно хихикнул Ларс: «…видно же, что от радости…»

— Не нагнетайте, и так что-то неуютно уже, — я поежился, почувствовав холодный порыв ветра пробежавший по спине и услышав какой-то шум в большом зале.

Что-то загудело под потолком, а потом щелкнуло и включился конвейер. Задребезжало стекло, сработал клаксон у одной из моторок, а затем послышался металлический стук трости по полу, резко сменившийся на скрежет. И в этот момент свет во всем ангаре погас.

— Говорю же, не нагнетайте, — я дернул плечом, сгоняя чью-то невидимую ледяную руку — не фобос, просто сошедшие с ума мурашки.

Двинулся в сторону большого зала, где-то там на стене видел щиток с рубильниками. По памяти начал считать шаги, ориентируясь по подсвеченным луной силуэтам и обходя выступающие углы.

«…а сегодня что? Еще и полнолуние?» — спросила Харми.

«…ага, но он же не перевертыш, на него луна не должна действовать…» — задумался Ларс: «…другой вопрос, если он друзей из леса призвать сможет… ну вы понимаете, о ком я…»