— Не думаю. Рассматриваю версии, — она сделала пометку ярко-зелёным.

— А я бы выбрала янтарный, — невпопад заметила Вита.

Александра подняла заинтересованный взгляд.

— Не обращайте внимание. Я просто тоже разные цвета использую, когда делаю записи.

— И что вы записываете?

— Мысли. Я и Снежанке тоже самое советовала — так самое главное вычленить проще, но иногда она бывает очень упряма. Да и не любит она подобное. Ей больше нравится успокаивать мысли вязанием. Можно маркер? Я от тараканов так избавляюсь. От нервов, в смысле.

Александра пододвинула коробку. Виталина с удовольствием смотрела на цвета. Затем вытащила вишнёвый и написала рядом с «Андре»:

ЖЕНАТ. ЖЕНА ИСТЕРИЧКА?

Селивёрстова не без любопытства поинтересовалась:

— Вы так хорошо знаете клиентов?

— Ангелина рассказывала, — положила маркер обратно. Взяла тёмно-красный. — А лист можно?

— Пожалуйста.

На стол лёг ещё один чистый.

Виталина сняла колпачок и принялась методично, строчка за строчкой выводить замысловатые буквы. Детектив наблюдала.

Когда лист заполнился целиком, писала Чурина быстро, Александра всё же задала мучивший её вопрос:

— Скажите, Виталина, почему вы приехали ко мне, а не пошли к подруге? Вы же не думаете, что я смогу защитить вас от убийцы одним лишь своим присутствием? И за Римскую вы так сильно волнуетесь, а оставили одну. Надолго.

Чурина подняла глаза, отодвинула лист, выдохнула:

— Я кажусь вам странной? Таракан с ним. Я привыкла. Когда люди слышат о моих взаимоотношениях с цветом — крутят пальцем у виска. И к моим взаимоотношениям с цветом относятся так же. И не верят, что можно дружить без корысти. Да, Снежанка талантливее меня, бесспорно. Вы, наверняка, это заметили, когда изучали наши работы. Вы ведь их смотрели?

Александра кивнула.

Вита сжала пальцы, продолжила:

— Я всегда хотела иметь сестру. Снежанка мне её заменила. Мы разные, но у нас много общего помимо вязания. После вашего ухода мы говорили о личном, я была на эмоциях и пошла прогуляться.

Уже на улице мне пришло сообщение. У меня стоит оповещение от ВКонтакте. Клиенты нередко пишут прямо туда, в личку, с просьбой о том или ином заказе. Сначала я подумала, это ошибка. Когда вспомнила о рисунке на зеркале Ангела… Я испугалась. По-настоящему, понимаете? Я понимала, что мои тревоги передадутся Снежанке. Я умею владеть эмоциями, но это не тот случай. После нашей беседы мне было плохо. У неё и так полно проблем и волнений, а тут ещё я не в адеквате, человек, который должен помогать, настраивать на хорошее. Поддерживать. А какая от меня, к тараканам, поддержка, если я сама на взводе?

— Вы были на взводе ещё до сообщения.

— Да. После разговора со Снежанкой.

— И что вы обсуждали?

— Это… личное, — чуть грубее, чем следовало ответила Чурина и сразу добавила: — Но я скажу. Если вы думаете, будто я или она причастны к смерти Ангела, то вы ошибаетесь. Мы говорили о моём детстве. О моей маме. Больная тема…

Александра сделала очередную пометку. Перегнулась через стол, спросила:

— Вы считаете подругу истеричкой, нервной и слабой. Своими страхами с ней делиться не станете. Но всё же… Почему вы обратились ко мне?

— Вы детектив.

— И?

— И я ни за что не пойду в полицию. Я им не верю. А вам хорошо заплачу.

— Это связано с вашей матерью?

— Да.

— Расскажете?

— А как это поможет с маньяком?

— Чтобы найти преступника, нужно изучить его жертву.

Виталина резко откинулась на спинку стула и едва не опрокинулась вместе с ним:

— Так я…

— Не исключено.

Существовало два плана: «А» и «Б». Убийцей рассматривались оба. Понимание того, что что-то может пойти не так, терзало душу. Эта неуверенность в себе была порождением детства и усугублялась с каждым взглядом на блондинку.

Наблюдать, следить за ней было удовольствием и мукой одновременно. Предвкушать её страх удовольствием без всяких «и».

Убийство Ангелины прошло, как по маслу. Подозрения легли на нужную фигуру и помогли на шаг стать ближе к жертве. Чем меньше рядом с ней близких людей, тем лучше. Её одиночество — идеальное поле для рассеивания ростков сомнений. Ужаса.

Пора действовать дальше. В действие пошёл план «Б».

Инструкция была послана заранее. Теперь убийце оставалось лишь ждать.

И ещё отправить ЕЙ сообщение. Держать блондинку в страхе, в нескончаемом кошмаре — это главная задача. Без неё даже следующее убийство теряло смысл. Хотя… Ложь. Если бы убийцу спросили, доставляет ли удовольствие видеть ИХ мёртвыми, ответ был бы однозначным.

Снежана порывалась позвонить Вите, Марку, но так и не набрала ни один номер. Она слонялась по квартире, пытаясь избавиться от навязчивых тяжёлых мыслей. Беспокойство о подруге всё усиливалось. Снежана понимала, что стоит услышать голос Виты и полегчает, но боялась оправдать собственные страхи. Что, если с ней приключилась беда? Тогда она останется совсем одна в этом мире. Без поддержки. Понимала, надо позвонить и успокоиться, но не решалась.