Шрифт:
Если судить по названиям, какие Фурская давала обедам, рыба ей до сих пор не надоела.
Александра изучала снимки с начала недели. Сверкая фантазией и не без юмора, Карина подписывала фото следующим образом: «Понедельник. Лосось. Не лесной, хотя куча фасоли очень напоминает лесную поляну». «Вторник. Красавокунь. Угадали что это? Да, окунь. Идеального размера, цвета. Готовности. В общем, красавокунь! Овощи гарниром его лишь украшают. Согласитесь, морковь и кукуруза выглядят так, будто они — хвост моей рыбки. Красота». «Среда. Форелевый веер. По-моему, весьма оригинальная подача. Рыбные пласты, выложенные особым образом и горошек тут и там сверху». «Четверг. Влюблённый палтус. Конечно, влюблённый! Э, как его скрючило, свернуло, связало. Я даже не думала, что рыбу можно ТАК подать. Выглядит резиново. Надеюсь, на вкус лучше». «Пятница. Сёмга. Просто сёмга. Хотя нет, не просто. С грецкими орехами и картофельным пюре». «Суббота. Снова палтус. На этот раз в шубке из овощей плюс обалденный соус. Что сказать. Вкусно!»
Александра нахмурилась. Фотографии закончились. На прошлой неделе, «куричной», воскресенье присутствовало на снимке. Сейчас — нет. Детектив просмотрела предыдущие фото, ожидая найти ответ, объясняющий нестыковку, но за все шесть недель пустых фотографий так и не обнаружилось. Воскресный обед отсутствовал только на седьмой.
Новая запись:
Совпадение или я чересчур всё усложняю? Выглядит всё это очень непонятно. У меня много вопросов. С Фурской что-то нечисто. И что это за дикая любовь к выкладыванию еды?
Александра видела, как подобным страдали в Инстаграме: одни от скуки, вторые ради странного пиара, третьи от неспособности блеснуть чем-то другим или иными словами, от скупости ума, но ВКонтакте она такого ещё не встречала. А, может, это новая фишка?
Селивёрстова была поклонницей реализма и противницей интернета. Для неё Сеть выступала исключительно как инструмент в работе. Не более. Однако, других Сеть нередко ловила в свои сети. Не зря же интернет так назвали?
Александра открыла вчерашнее фото, пробежалась по комментариям. Их было немного, но один человек со своей реакцией зачастил. Человек, казавшийся здесь мало уместным.
Заинтригованная детектив зашла на его страницу и, к своему удивлению, обнаружила семь «Кухонь» с теми же блюдами, но простыми названиями. Мужскими названиями. Неуместным комментатором был никто иной, как отец Карины — Фурский Олег Станиславович. Комментатор, занимавшийся не только бизнесом, но и выкладыванием на странице тарелок с едой.
Детектив не верила глазам. Странности продолжались. Она почитала переписку, где отец и дочь вели бурное обсуждение обеда. И так под каждым фото. В диалоге неоднократно упоминалось таинственное число «20». Что имелось в виду, например, под выражением: «Ел с наслаждением. Посмотрим, кто дотянет до двадцати», знали только эти двое. Александра лишь догадывалась. Правда, предположение даже ей самой казалось нелепым и детским.
У Олега Станиславовича в отличии от дочери присутствовало фото сегодняшнего обеда. Снова рыба: окунь на подложке из брокколи. А под снимком пустота.
Александра большими буквами того самого оттенка брокколи вывела:
МОЖЕТ, КАРИНЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ОСТОЧЕРТЕЛА РЫБА? ПРОСТО ОСТОЧЕРТЕЛА? А Я НАГНЕТАЮ? НО ТОГДА ПОЧЕМУ СЕГОДНЯ ОНА НЕ ОСТАВИЛА КОММЕНТАРИЙ, КАК ЭТО ДЕЛАЛОСЬ РАНЬШЕ?
ЧТО ИЗМЕНИЛОСЬ?
Александра вернулась на страницу Карины. Внезапно Фурская вышла в Сеть. Детектив собралась. Азарт стучал пальцами по столу, ноги выбивали лишь им известный ритм. Предчувствие, ни разу не подводившее за время расследований, подбиралось быстро и верно. Оно уже поджидало на пороге, готовилось закричать. Но первой закричала не интуиция, а сама Карина — в комментарии под сегодняшним фото. Совершенно пустая тарелка пугала чистотой, а слова под ней пугали количеством восклицательных знаков:
«Всё-ё-ё-ё! Ты победил! Твоя взяла! Поздравляю! Я! Выхожу! Из игры!»
К ещё большему удивлению Александры, ответ появился почти сразу:
«Каришка, Каришка, давай пообедаем вместе».
«Ты знаешь, где меня искать».
Олег Станиславович, вероятно, знал, а детектив — нет. Но оставлять очередную любопытную переписку Александра не собиралась. Ей необходимо было переговорить с Фурскими, и она тоже оставила свой комментарий. Для верности на обеих страницах. Реакция не заставила себя долго ждать, ответ пришёл мгновенно. Спохватился отец. Дочь просто удалила комментарий.
Глава 14
Они ждали её за видным столиком прямо в центре, как будто ничего не боялись и ничего не скрывали. Но на лице Карины отчётливо читался страх. На лице её отца — полная уверенность в ситуации.
— Я заказал вам тоже, что себе. Не сочтите за наглость, — улыбнулся Олег Станиславович, любезно отодвигая стул.
— Не имеет значения, — также широко улыбнулась Александра. Её терзал голод, ведь она так нормально и не поела, а здесь, на соседних столиках стояли невероятно аппетитные блюда. Но Александра не желала «дружить» с Фурским, а его заказ предполагал как раз это.
— Жаль. Но, возможно, ваше мнение изменится, когда вы попробуете мясо, — подмигнул, — повар готовит наипрекраснейшие стейки.
— Я не голодна, но за заботу спасибо, — обманула детектив. На самом деле она жутко хотела есть и совершенно не чувствовала заботы Фурского. Его прилизанный внешний вид, сладкая улыбочка и чарующий взгляд её не подкупали. Олег Станиславович хотел добиться её расположения. Вопрос: зачем.
В ожидании заказа никто не поднял тему, из-за которой состоялась встреча. Карина сидела, уткнувшись в телефоне — прятала свою нервозность. Фурский изучал Александру. Она — его.