Кряхтя и утирая пот, я прикатила бревнышко под дерево и одним концом вкатила в костер. Все! Теперь можно развесить нашу одежду у огня и спокойно ждать утра, подогревая на тлеющих углях воду с бальзамом.

После пары глотков горячительного, парень осмелел и, обхватив руками зябкие плечи спросил:

– Госпожа, где мы?

– Не знаю, дружок, – мне тоже стало легче после доброго глотка из фляги. – Я села на баркас в Креманкле, вчера днем. Судно шло вниз по течению, а ночью ко мне в каюту начали ломиться нетрезвые матросы…

Парень поежился и сжался еще сильнее:

– Здесь много деревень, – сказал он, – можно попроситься к кому-нибудь за еду, только зимой работников не берут.

– А домой вернуться не хочешь? – спросила я, доставая из мешка коробочку с галетами, судя по худобе, парню они точно не помешают.

– Я сирота, – юнга не отрываясь смотрел в костер, – капитан взял на «Летящий» за еду, обещал научить всему, но когда он пьян, он ничего не помнит…

– Понятно, – под хруст галет и бульканье самодельного грога, я расспросила парня о его семье, узнала, чему он учился дома и что умеет сейчас.

Конечно, трудно было оценивать честность ответов, пару раз он явно умолчал о чем-то, но крепкий бальзам все же развязал ему язык достаточно, чтобы он начал плакать, вспоминая родных.

Пришлось вновь брать на себя ответственность – парню нужно было срочно дать надежду на будущее:

– Послушай, Жарис, я еду на юг, собираюсь там поселится, но мне очень нужен толковый парень для помощи по хозяйству. Может быть, ты согласишься сопровождать меня? Я буду платить тебе небольшое жалование, и покупать одежду два раза в год.

Парень удивленно встрепенулся и неверяще спросил:

– Госпожа, вы возьмете меня с собой?

– Если ты согласен помогать мне в дороге, а потом по хозяйству, то возьму, – ответила я, делая еще глоточек ароматного напитка.

– Согласен! – парнишка едва не подпрыгнул на месте, но порыв холодного ветра его образумил.

Я же только мысленно усмехнулась: опять я нашла себе пажа!

Укрывшись всем, что нашлось в мешках мы успели подремать до рассвета. Когда солнце встало и осветило реку и берег, оказалось, что неподалеку действительно есть деревня. Собрав мокрые вещи, мы поплелись к домам, держась друг за друга и качаясь как запойные пьяницы или лодки в шторм.

Дома оказались не деревней, а фермой, принадлежащей большому поместью. Нас встретила семья, ведущая хозяйство и узнав, что мы заплатим за постой немедленно устроили нам баню, сытный завтрак и постель.

Мокрые и грязные вещи хозяйка отдала стирать работнице, а свои мешки я предусмотрительно накрыла иллюзией, не дающей их открыть.

После бани, еды и сна, я чувствовала себя хорошо, исцеляющий диск показывал нормальное состояние. А вот юнга заболел. То ли сказалась ночь на ледяной палубе, то ли побои, но встать с кровати он не мог, да еще и надрывно закашлял, пугая хозяйских котов протяжными всхлипами. Пришлось замаскировать лечение с помощью магического диска, обычным знахарством, оплатив хозяйке травяные отвары и брусничную воду.

На ферме мы задержались на три дня – ждали, когда приедет повозка из поместья, чтобы забрать свежий сыр и творог. Юнга лежал в постели, набираясь сил и отъедаясь, а я приводила в порядок нашу одежду, и латала пару поношенных плащей, купленных у хозяйки.

Когда приехала повозка, простившись с приютившими нас фермерами, мы сели в длинную телегу, заполненную коробами и корзинами, чтобы добраться до тракта.

Лечение совсем высушило Жариса, забрав на восстановление все невеликие запасы подкожного жира, поэтому, когда мы подъехали к небольшому городу, возле которого располагалось поместье, я попросила возницу высадить нас у трактира.

Хмурый мужчина в суконной куртке с вышитым гербом аристократического рода на груди выполнил мою просьбу и остановил коней у крошечного замурзанного домика воняющего не пирогами, а навозом. Я поблагодарила его, дождалась, пока повозка уедет, а потом потянула юнгу в город.

Поселение было довольно большим – где-то вдалеке виднелся шпиль ратуши, дома из кирпича и камня встречались чаще, чем глинобитные и деревянные. Кое-где мелькали вывески лавок, а ближе к центру навстречу стали попадаться не только селяне, но и опрятно одетые городские жители.

Протопав по обледенелым дорожкам и деревянным тротуарам около часа, я притормозила около большого трехэтажного дома, украшенного нарядной вывеской. «Сытый гость» – гласила надпись.

– Жарис, – я встряхнула уставшего парня, – проверим, как тут кормят?

На лице юнги появился ужас – заведение выглядело очень прилично и даже дорого.

У дверей нас встретил крепенький как гриб-боровик старичок в ярком жилете с медными пуговицами, и вежливо поклонившись, проводил в большой зал.