Сановники? Тёмные лошадки, которым, в теории, я сейчас сильно нужен. Если ключ можно передать рядом с Монолитом, значит практика давно отработана. Другой вопрос: что со мной сделают после? Вот именно поэтому здесь надо как следует всё взвесить.

Сокрытый от большей части имперских глаз Корпус Пророков? Гильдия Авантюристов? Обратиться к Императору или его людям? Варианты хуже некуда. Если у Элиты с Церковниками налажена связь с орками, то я сильно сомневаюсь, что ветер дует не сверху. Как два пальца прознают про потерю ключа, найдут уже меня при помощи своих «пророческих» штучек и здрасьте, приехали. Это касается абсолютно каждого, притом, связей в других местах у меня, как бы проще сказать… нету.

Из этого следует два вариант развития событий: либо идти сдаваться сановникам, доказывая не мечом, так Скверной, что я стал игроком «случайно», либо склеить лапки и ждать отряда ополчения. Если опустить сарказм — ни один из вариантов нихрена не прикольный. Кто будет слушать нейтрала, к тому же посредственного для этого мира D-ранга?

Учитывая вводные — выбор не велик. Если отталкиваться от самого худшего, то информация о потери ключа уже у Пророков. Соответственно, у меня есть 6 часов работы Маски системы, чтобы придумать, как выиграть в игре, длящейся не одно тысячелетие.

Найти того, кто за меня поручится перед высшими слоями местного общества. Выйти на сановников, которые не слишком поверхностно относятся к нейтралам. Не умереть в процессе перемещения с активно трезвонящим на всю округу ключом. Плюс ко всему избежать негативных последствий в процессе переговоров. М-да… дела.

Квест из разряда получения дотошного изумрудного ранга. Ну да кому сейчас легко? Прорвёмся. Сдаваться никто не собирается…

Глава 27

Смена курса. Новый план

Шаг первый. Язык.

Экскурс в мире «на», «ё» и « ба» начинается с малого. С поиска потенциального кандидата, который никак с тобой не связан. Проще говоря, — которого не жалко.

Ун Дун был песчинкой. Невесомой, еле заметной и ни на что не влияющей песчинкой на фоне целого мира. Битвы за власть? За золото? Защита купола? Семьи? Ничего из этого ему и близко незнакомо. Всегда считал себя никем, ничем и просто пылью в кратковременном камшоте под названием «жизнь».

Но было у него одно увлечение. Даже больше, чем просто увлечение. В поисках смысла он странствовал по миру Империа. Видел многое, если не всё за жутко скоротечный промежуток времени для обычного человека. Другие расы. Другие народы. Другие культуры. Другие биомы. Мир не был ограничен одним непреодолимым куполом, который практически всё его детство в Империале бесил несусветно. Почему он всем так нравится? Просто дешёвка!

Все его почитают, лелеют и благодарят, а прорывы случаются. Это ли не повод забыть о любви к столь безмолвной древней массе? Так он думал всё детство, не разделяя всеобщих имперских предубеждений.

Но время шло, Ун Дун менялся. Как обычно это бывает — нелюбимое в детстве стало любимым во взрослой жизни. Цепочка невероятных событий, встреч и просто краткие моменты радости жизни изменили взгляд человека мгновенно. Купол перестал быть дешёвкой, заняв место в сердце мужчины.

Странствия прекратились. Ун Дун нашёл, что так долго искал. Приобрёл смысл своего существования. Бесконечные поклонения граням Великого Системного Барьера, как акт почитания, описанный Имперской Системной Церковью.

Ун Дун целенаправленно перебирался из места на место. От одной части купола к другой, совершая поклонения. Стаптывал ноги в кровь, лишь бы коснуться барьера и принести молитву полного отчуждения. Своего рода высшей степени аскетизм с полной самоотдачей во имя Высших Целей.

Такова его вера. Таков его смысл до окончания существования.

Сегодняшний день не был исключением. Мужчина, вяло, но всё ещё упорно перебирая ногами, шёл вдоль дороги. Синева имперского неба и прозрачная плёнка купола давали неимоверную мотивацию, игнорируя все невзгоды. Трёхдневный голод. Обезвоживание. Боль в суставах. Всё это ничто, если он достигнет конца путешествия. Вскоре всё повторится сначала и так, пока его бренная жизнь не уйдёт восвояси.

По крайней мере, так он всегда думал…

— Эй, мужик! Хочешь заработать? — обратился к нему юноша чернявых оттенков. Такого если встретишь — сразу забудешь. Империал давно погряз в метисации и кровосмешении, где темноватый оттенок кожи стал маркой обыденной серой массы.

— Откажусь, брат. У меня месса. — высушенными до хлебной корки губами ответил Ул Дун, пройдя мимо. Это не первый «странный» путник на его пути и не последний. Он уже привык. Резкий отказ всегда сбивает спесь с желающих воспользоваться твоим расположением.