Уснуть так и не смогла. Поэтому уже в одиннадцать часов утра я сидела на центральном пляже, вытянув ноги на солнышке и крутила головой по сторонам в надежде отыскать объект для “доброго дела”.

Желание поехать на пляж родилось во мне спонтанно, должно быть, в голове щёлкнул разговор с Надей, где я утверждала, что в случае чего пойду спасать утопающих. Мысль была дурацкой и в корне неправильной. Сидя на раскалённом песке и наблюдая за плещущимися в воде людьми, до меня наконец-то дошло, что не дай бог. Никого топить мне не хотелось категорически - спасатель из меня выйдет так себе. А если уж что действительно приключится, то интуиция мне подсказывала, что в первую очередь помогать придется мне, и вчерашний вечер был тому ярким доказательством.

Поэтому сделав тяжкий вздох, я отложила в сторону бинокль, который прихватила из дома специально, дабы лучше высмотреть потенциальную “жертву” для спасения. К счастью, таких не нашлось, и, поправив лямки купальника, я растянулась на своём покрывале, водя ладонью по раскалённому песку и предаваясь своим не сильно радужным размышлениям.

Прокручивала в сознании сегодняшний спор с Савицким, после которого хотелось схватится за голову и пару раз стукнуться лбом о что-нибудь твёрдое. Ну вот во что я опять ввязалась?! Тоже мне, героиня выискалась, кому что взялась доказывать? Ушлым детям и циничному мужику слегка за тридцать? А главное, я и сама не понимала, что хочу донести до них всех.

В эти дни я всё чаще задумывалась о том, что есть добро, а что есть поступок. Я даже в википедию залезла и статьи на эту тему полистала. Но легче не стало, из-за чего мне казалось, что я упустила из виду что-то очень важное. Учителей в школе, что ли, лучше слушать надо было, когда сама была ребёнком. Я ведь помню, как нам ловко всё объясняли и в начальной школе, и потом, на уроках литературы, когда нужно было привести пример бескорыстия из того или иного произведения. Но с добром не клеилось. Вообще…

Чего я привязалась к Савицкому? Или вернее будет сказать, что это он "маньячит" за мной? Со стороны выходило, что в данной ситуации мы друг друга стоили. Он неизвестно для чего трепал мне нервы, а я по непонятно какой причине не могла перестать занудничать и читать ему нотации. Хотя из раза в раз хотелось оправдаться и жалобно посетовать: “Ну я же не такая!”.

Я вообще по жизни весёлая, неунывающая и адекватная. По крайней мере, в это очень хотелось верить.

Но было в Паше что-то такое, что пробуждало во мне старую бабку, которой хотелось всё время ворчать и страдать. И лишь когда на него самого накатывало что-то такое печально-лирическое, я становилась более или менее собой. Что было плохо, ибо как не крути, но выходило, что меня тянуло его спасать. Ещё бы понять от чего. От цинизма и разочарований? От усталости и одиночества?

Короче, меня уже тянуло поиграть в благодетельницу, что было крайне паршиво, ибо этим путём я уже плавала, и ни к чему хорошему это не привело.

Я перевернулась на живот, попытавшись изменить курс своих размышлений, сосредоточившись на Глебе, который не писал и вообще не появлялся в сети со вчерашнего вечера. То ли был занят, то ли опять в наказание лишился смартфона. И это была ещё одна проблема, которую мне предстояло решить, ибо завтра по плану у нас с ним стояло репетиторство, а вчерашняя реакция его мамы вполне доходчиво говорила, что мне не то что не следует к ним больше приходить, но и в принципе показываться на глаза. Глеба было жалко, но ехидна во мне не удержалась от сарказма, заметив, что учить теперь парню китайский за не в меру активную гражданскую позицию.

В полдень, когда солнце стало припекать наиболее активно, я сбежала с пляжа, отправившись бродить по центру, пока ноги сами собой не вынесли меня к фонтану на площади. Сегодня здесь было тихо, те немногие компании, что вылезли в такую жару на улицу, сидели на лавочках, пили лимонады из соседней кофейни и о чём-то болтали.

До безумия хотелось так же. Чтобы лет на десять назад, сидеть на этом самом месте с университетскими друзьями, отмечать окончание сессии и верить, что всё самое лучшее ещё впереди. Не то чтобы в моей жизни всё было плохо, нет, скорее однообразно и предсказуемо. И не было у этого всего никакого просвета.

Неожиданно девушка, сидящая в паре метров от меня на бортике фонтана, достаточно громко шмыгнула носом, чем и привлекла моё внимание. Совершенно точно, она плакала, размазывая по лицу слёзы пополам с макияжем.

В такие моменты мне всегда становилось неловко. Потому что и помочь хотелось, а с другой стороны, где гарантия, что другому человеку нужна эта самая моя помощь.

Ещё один всхлип, и я решилась, извлекая из пляжной сумки салфетки, придвинулась к девушке и протянула ей упаковку, аккуратно улыбнувшись.

Она вскинула на меня свои зарёванные глаза и уставилась с непониманием. Из-за чего я тут же смутилась, немного испугавшись, что всё-таки не нужно было лезть. И как бывает в таких ситуациях, я попыталась сгладить неловкость шуткой, позабыв о том, что вот с чувством юмора в минуты растерянности явные проблемы.

– Он не стоит твоих слёз, - проявила я верх догадливости.

“Моя жертва” недовольно сдвинула брови к переносице.

– В смысле?

Прозвучало на удивление угрожающе, и я чуть не ляпнула “в коромысле”. А что? Универсальный ответ при общении с детьми.