Ушибленное плечо ныло умеренно, как и ребра. Больше болела гордость, а еще в глубине души скреблись черные кошки, горестно и зло мяукая, что не видать ей больше Дорана Кейси. И приходил тот попрощаться уже насовсем. За какими чертями в каюту принесло Морено именно в этот момент?

Может, и к лучшему, что Дороти так крепко приложило столом – теперь у нее есть неопровержимые доказательства собственной вменяемости. Остается только выяснить, почему призрачный Доран так вызверился на Черного Пса и откуда у него туман вместо пальцев. Мелькнуло что-то связанное с этим, какие-то разговоры, но голова болела и мешала сосредоточиться. Вот совсем недавно…

Во всем происходящем было много белых пятен, на которых обитали драконы и демоны, и если часть зубастых тварей определенно были с тавро Дороти, то остальные точно принадлежали Черному Псу.

– Как бок? И плечо? – для очистки совести спросила Дороти, хотя ответ был перед ней – легко передвигался по каюте и то и дело прикладывался к фляжке.

– Затянулось. За четверть часа. Боль была адская, я думал, что мне в печень запустили огненных муравьев: милости у сирен еще те, могли бы, гадины, и обезболить. Тебе сразу рассказать, какая ты идиотка? Или сама догадаешься? – зло спросил Морено, швырнул зеркало на тряпье и с размаху плюхнулся обратно на койку, предметно отдавив Дороти ногу.

Та отняла у Морено флягу с абсентом и сделала полглотка. В горле стало тепло, а язык обожгло горечью.

– А расскажи, – предложила она. – Потому что, когда мы входили в туман, ты уже дышал через раз, и Саммерс собирался тебя готовить к Тропам мертвых. Как мне кажется – с некоторым опозданием. Не знаю, что там был за яд, но тебя лихорадило, рана загнила, и кровь на повязках была черная, точно проткнули печень. С таким парадным набором отправляются прямиком в царство теней. Но тебе, конечно, виднее. А так да – идиотка. И здорово наказана за свое милосердие.

Морено снова отнял фляжку, но пить не стал. Повертел в руках и вернул. В профиль, когда не было видно, что второй глаз у Черного Пса прикрыт повязкой, он казался старше, а жесткие морщины, которые залегали в углах рта, – глубже и темнее.

– Да, про яд я сразу не сообразил. Не успел рассказать тебе про Гряду, понадеялся на своих. Джок не говорил?

– Что не говорил?

– Что я уже ходил через Гряду.

– Сказал. Что ты заключил с сиренами какой-то договор. Дурной. И еще то, что пока я буду наверху, они посидят в трюме и немножко выпьют за наше с тобой здоровье. Саммерс – удивительно общительный, просто душа компании.

Морено мрачно кивнул, точно ожидал подобных новостей.

– Что это за твари, Рауль? – Дороти, сама не ожидая от себя, неожиданно назвала Морено по имени, хотя не позволяла такого раньше даже в мыслях. – Что за темные сделки?

– Они появились недавно – лет десять назад. До этого через Гряду ходили как всегда – неделю скалами с хорошим рулевым, и ты сэкономишь пару суток. Или стряхнешь с хвоста алантийца или иверца. И тумана там не было. А потом пришли… эти. Если не шалить – то проблем нет. Команду в трюм, уши воском, сам на мостик. Тварь придет, кивнет – и все, путь свободен. Сплошная выгода – неделя времени в кармане. На кой дьявол им это – не знаю. Пару лет ходили так, обвыклись. По первости-то несколько наших влетело – не выходили вовсе или выходили с одним капитаном на борту.

– Я знаю про три корабля, которые вошли и не вышли. Джок сказал, что ты…

– Тогда я капитаном не был. И почему один остался, тоже не помню. Нырнули в туман, а вынырнул только я один, на пустой лоханке. Думал рехнусь.

– Ты, когда лжешь, слишком расслабляешь руки. Это, конечно, правильно – дознаватели на руки часто глядят, – сказала Дороти и прикрыла глаза. – Но обычно ты в руках что-то вертишь, а сейчас – как статуя основателя города. Не я решила поговорить, а ты. Так что давай начистоту. Ты уже понял, что и на что я обменяла. Но у меня и выхода-то особого не было. Оставь я тебя умирать – Черная Ма могла посчитать, что я нарушила свою клятву. К подданным Его Величества она вряд ли снисходительнее, чем к корсарам.

– Не ты попортила мне шкуру.

– Не я. Но я могла спасти. Хочешь узнать, жалею ли? Да, жалею. Знай я, что ляжет на вторую чашу весов, – предпочла бы гнев Черной Ма. А теперь, оказывается, и вовсе – моя сделка как фата моргана. Я обменяла свою силу на то, что и так бы свершилось.

– Как сирена назвала то, что забрала? – после недолгого молчания спросил Морено.

– Тварь сказала “подарок, который я не ценю и который мне ничего не стоил”. Так почему ты уверен, что выбрался бы и без моей помощи? – Дороти устало откинулась на подушки. Виски ломило.

Разговаривать сейчас не хотелось, хотелось вспоминать Дорана и спать, но расставить все точки было необходимо. Без этого командору Вильямс не видать дальнейшей навигации.

– Мой обмен состоялся немного раньше. – Морено пятерней растрепал себе волосы. – Мы часто ходили через Гряду, и я не брехал, когда рассказал про первый раз. Тогда Гряда забрала всех, кроме меня. Во второй раз я туда сунулся с новой командой и уже соблюдая правила. Проскочили. А пару лет назад, вместо обычного “Закон соблюден”, мне предложили сделку. Баш на баш. Заманчиво. И я согласился. Дьявол дернул за язык, думал барышей огребу. Огреб полный трюм. Потом бегал так, точно мне костер под задом черти развели, пытался исправить. Не смог. Вот тогда и узнал. Сирены – твари бережливые. С каждой сделки они получают свое. Не знаю, что это – может, души сатане носят или что еще… Но оно им принадлежит, пока договор работает. А работает он, пока жив тот, кто его заключил. Они крутанули тебя вокруг мачты, разумная моя. Не заключи ты сделку, мы бы вынырнули из тумана, и я бы пошел на поправку – не так быстро и весело, но пошел. Поэтому Фиши и взял курс на Гряду. И Джок знал, что это мне поможет. Главное было дотянуть до тумана.