Лорейн с усилием взяла себя в руки и продолжила негодовать.

Она перекинула свечи в одну руку и протянула ему запястье, украшенное потрясающим черным браслетом с рубином:

— Кажется, это ваше!

Морион скользнул незаинтересованным вежливым взглядом по артефакту, за которым отправил ее шариться по подвалам герцога.

— Не мой фасон, но, кажется, видел подобную дамскую штучку раньше. У моей тетки была похожая.

— А теперь будет у вас. Снимайте.

Морион покладисто взялся за рубин, камень сверкнул алой искрой и со щелчком открылся. Нити магии, связавшие их, оборвались, сразу стало неуютно и пусто. И неудивительно: магия крови сильно влияла на эмоции, с такими артефактами сливаешься.

Лорейн опустила руку, Морион опустил браслет в карман.

Можно было бы еще поскандалить и повозмущаться. Но ее настолько измотало устроенное Морионом приключение, что продолжить ругаться хотелось только в карете по дороге домой.

— Долго меня ждали? — прохладно спросила она.

Взгляд его на мгновение стал странным, нечитаемым. По крайней мере, Лорейн не смогла определить эмоцию, проскользнувшую в темных глазах. Зато губы любезно показали знакомую усмешку.

— Всю свою жизнь, леди Лорейн. — Она поморщилась, и Морион добавил: — Попрощался с герцогом, как только вы пробудили артефакт.

— Как вы объяснили ему мою пропажу?

— Что вы сполна напились чаем.

— По тонкому льду ходите.

Он опустил голову и тихо рассмеялся.

— Вам крайне удачно позвонила мама. Так что, я сказал, что вы воспользовались телепортационным артефактом из-за срочных дел.

Она фыркнула. Напоминание, как именно она «срочно телепортировалась», уже расцвело на спине синяком. Дня два сходить будет, несмотря на всю магию.

— Погодите, то есть для герцога меня здесь нет? — она воровато выглянула из-за Мориона на особняк.

— Поверьте, Лорейн, для герцога даже я уже не существую. Мы распрощались, я пожелал дождаться экипаж на улице. А если кто-то и заметил, что вы вернулись, ваш внешний вид вполне соответствует важным делам.

— Да, будто они у меня возникли на кладбище, — она с отчаянием посмотрела на платье.

Пророчество сбылось — на краю подола щерилась беззубой ехидной улыбкой дыра.

— Это можно исправить.

Воздух вокруг вдруг едва-едва загудел, одежды и кожи Лорейн коснулись очищающие чары. О-очень мощные очищающие чары! Как наждачкой прошлись! Лорейн зашипела и дернулась, кожу обожгло и саднило. Зато платье засияло первозданной черной чистотой.

— Перестарался? — вежливо спросил Морион.

— Никогда не была такой чистой, — благодарно продолжила шипеть она, — неделю можно не мыться. Не удивлюсь, если не досчитаюсь пары родинок.

Он невозмутимо подал ей пальто: придержал распахнутым, чтобы она влезла руками в рукава.

— Прошу прощения, я пока плохо контролирую магию, понадобится еще немного времени, чтобы привыкнуть.

— Плохо контролируете? — Лорейн сунула левую руку в рукав. — Почему?

— Потому что сегодня ровно два дня, как с меня сняли ограничения.

Лорейн уронила свечи на землю.

— Закройте рот, простудитесь, — посоветовал он.

Лорейн закрыла и удивленно повернулась.

Так его лишили магии? Вообще-то ожидаемое решение, он же был под следствием. Но, Тьма бесконечная, каково это — десять лет жить без Сил? Магу! Это ведь как не дышать! Или не слышать! Морион ее ошеломление никак не разделял. Он выдерживал, как она беззастенчиво пялится на него и обдумывает неожиданную новость, вероятно, с тем же достоинством, с которым терпел и прочие лишения. Магии...

— Пойдемте к карете, — предложил он наконец.

Лорейн согласно кивнула и пошла. Он проводил ее взглядом.

— В другую сторону.

Она круто развернулась и пошла обратно. На сей раз он легко сошел со ступенек, поднял ее потерянные трофеи и присоединился, отставая на шаг.

Карета ждала на обустроенной широкой стоянке за живым садом. Весьма удобно — провел жуткий ритуал, вышел с темными соратниками в сад обсудить впечатления, заодно проводил их со двора восвояси. Надо взять на заметку. Мориону посоветовать. Только ступеньки пусть все-таки пошире делает.

— О чем вы задумались? — подозрительно спросил он, аккуратно корректируя ее маршрут касанием к плечу.

Похоже, ее молчание пугало его даже больше мудрых мыслей от Стекла.

— Да так, о перепланировке в вашем доме.

— Это, значит, тоже мне? — он показал громоздкие свечи в своих руках.

— Вот еще! Не заслужили, — она забрала добычу и сунула под мышку.

— Зачем вы их вообще прихватили?

— Это ретро, — с достоинством пояснила она, сразу все исчерпывающе объясняя.