— И тут подвернулась я, — подсказала Лорейн.

— Вы сами напросились, — равнодушно заметил он. — Я знал, что герцог прибрал к рукам часть артефактов Морионов. Но не знал, где их прячет. За месяц мне удалось узнать о подземельях и этой резиденции. Точных карт, разумеется, нет. Только туманные пафосные намеки в мемуарах прихлебателей, вроде «провели выходные в милом подвальчике герцога, охота удалась на славу». Фразу, что они «выползали в проклятый живой сад» я, признаться, расшифровал неверно. Я рассчитывал на обычный тайник или винный погреб.

— Я тоже, — обиженно буркнула Лорейн. — В общем, вы не знали ни про то, что артефакт один, ни про то, что там ритуальный зал.

— Благодаря вам знаю.

— Так вы из-за артефактов хотите его убить? — в лоб спросила Лорейн.

— Причина, конечно, тоже достойная, но не главная, — не спешил выкладывать все карты Морион. — С герцогом у меня много неоплаченных счетов.

Лорейн без удивления кивнула: она и не ожидала, что Морион бросится чистосердечно выкладывать ей все тайны и грязные секретики. В приключенческих книгах, которыми зачитывался брат, все приличные злодеи детально и скрупулезно раскрывали свои злодейские планы как раз в кульминации, глумясь над загнанной в угол жертвой. Причем, если выносить какой-нибудь полезный урок из тех сюжетов, зря болтали. Именно тогда все и шло наперекосяк, а подлое беспринципное добро торжествовало. Лорейн, как единственный представитель эталонного «зла» в своей семье, сделала зарубку на носу, что лучше молчать, чем не молчать, планируя гадость. Морион, вероятно, тоже читать умел и выводы делал правильные.

Интересно, что для темного мага может быть дороже, чем родовой артефакт? Если цинично и честно, ничего. А вот для семнадцатилетнего чародея, еще не успевшего набить оскомину общением с родственниками — семья.

Гексаграмма, старые кости, артефакты, упрямое молчание мальчишки, герцог и громкое убийство Морионов обрели законченную логическую связь. Лорейн не отказалась бы получить побольше деталей, но общая картина ясна. Если герцог причастен, да еще и ведет дело, сыпать обвинениями для юного Даррена было опасненько для жизни.

— Теперь ваша очередь, — подтолкнул он. — Что за труп?

Она моргнула, возвращаясь к разговору. С чего бы начать? Найти жертву ритуального убийства совершенно не то же самое, что проходить практику в мвузе. И совершенно другая ответственность. Но это ведь теперь их общее дело?

— Ладно, — начала Лорейн, собираясь с мыслями и заново переживая внезапное приключение. — Ваш маяк... К слову, с магией вы опять переборщили, тянул меня к алтарю...

Лорейн рассказала ему все, что видела и узнала. Слова призрака она запомнила не досконально, но общий смысл уловила, как и самые важные части про загадочную лунную кровь. Из Мориона слушатель оказался благодарным даже без ругани. Он ободряюще кивал, задавал уточняющие вопросы и не торопил, когда она отвлекалась на некромантские пояснения о костях. Ему бы в храм, да исповедником, отбоя бы не было от грешников.

— Вы знаете, что такое «лунная кровь»? — спросила она, закончив.

Морион смотрел в окно тем самым острым взглядом, который она виддела в кабинете.

— Да, — бросил он. — Так в старых гримуарах называли светлых магов, родившихся в темных семьях. В дремучие времена считалось, что их кровь особенная.

— О, это как я наоборот? — заинтересовалась Лорейн. — А для темных в светлых семьях есть название?

— Очень много, — улыбнулся, возвращаясь из невеселых раздумий, маг.

Лорейн поняла, что он имел в виду слова, какими ее щедро одаривала светлая бабушка. Проклятье, зараза, наказание...

— М-м... Думаю, слышала парочку. А в древних гримуарах?

— Затмение, — покладисто ответил Морион, лишь бы она отвязалась и дала подумать в свое удовольствие.

— Хм. Логично.

— И довольно точно.

Дальнейший путь они провели в приятном обоюдном молчании. Черничные сумерки за окном очень быстро превратились в вязкий и темный осенний вечер, но свет в салоне зажигать никто из них не стал. Теплая карета убаюкивающе покачивалась на твердой укатанной дороге, и Лорейн даже слегка задремала.

— Приехали, леди Лорейн, — вырвал ее из паутины сна голос Мориона, и пришлось открыть глаза. Фонари за окном бросали косые лучи на его расслабленные руки и пальто. — Вы храпите.

— А вы врете, — не поверила она, взяла сумочку за цепочку и потянулась к латунной ручке. Увиденное в окне ее ужаснуло настолько, что она побелела и задернула шторку. — Тьма бесконечная! Что вы натворили, чума вы невозможная!

— Вы же сами просили отвезти вас домой.

Лорейн закрыла лицо ладонью:

— На улицу Висельника, а не к дому отца! Как думаете, мы успеем уехать, пока нас не заметили?

Ответить Морион не успел. У парадного входа зажглись яркие световые кристаллы, недвусмысленно намекая, что гости попались и сейчас их станут радушно и изо всех сил встречать.

— Поздно, — убито сообщила она. — Выходите, лорд Морион, мы действительно приехали.