Мелкий ремонт – сломанные краны, выдранные из стены розетки, разбитые светильники, оборванные крепления штор и так далее – на этом фоне воспринимается как отдых. По крайней мере, железки не ведут себя как пьяные опоссумы. Василиса, пользуясь тем, что никто не видит, вовсю применяла УИн и быстро справлялась с починкой чего угодно. За это на её счёт начислялись бонусы, хотя и не очень понятно, что с ними делать. Покупать ей совершенно нечего и незачем – питание входит в условия найма, а магазинов тут нет.

С Алиной они не то чтобы подружились – довольно сложно дружить с тем, кто не испытывает человеческих эмоций, – но общались в свободные минуты достаточно часто. Из всего персонала она одна демонстрирует интерес к разговорам и вообще выглядит разумной. Остальные практически не выходят за рамки служебных обязанностей. Работники ресторана загружают продукты в робоповара, принимают заказы, разносят еду, собирают посуду. Чуть более живым выглядит бармен – он умеет шутить с гостями, наливая им алкоголь. Правда, уже через пару дней Василиса поняла, что набор шуток у него ограничен, и он просто повторяет их по кругу. Охранники вообще всегда молчат, сохраняя внушительный вид. Они не дают Ваську в обиду, могут угомонить буйного пьяного рейдера, но никакое общение с ними невозможно. Со служащими парковки и заправки девочка практически не пересекается, но они тоже не выглядят интеллектуалами. Их бесстрастные туповатые лица почти не меняют выражений, а словарный запас ограничивается двумя десятками служебных слов. Мимика Алины тоже бедновата, пластик её лица для этого слабо приспособлен, но она хотя бы говорящая.

***

Первая в жизни работа не стала для Василисы работой мечты, но было терпимо. Расстраивало одно – Лёшка никак не поправлялся. Температура снижалась с утра, он без особого аппетита завтракал, выглядел бледно. Сильная слабость, грудной кашель, простыни, мокрые от пота. Весь день валялся – спал или смотрел мультики по местному гостиничному кабелю. Совершенно бессмысленные, бессюжетные, на непонятном писклявом языке. Просто мельтешение цветных фигур, но других развлечений тут нет. Грустный шмурзик от него не отходит, согревая пушистым мехом.

К вечеру температура поднимается снова, кашель усиливается. Горячее молоко с мёдом и чай с малиной не сильно помогают. Половину ночи Васька вскакивает к брату, когда он просыпается от приступов кашля, потом Лёшка засыпает, обессиленный, она тоже.

На третий день, отчаявшись, вышла к завтракавшим караванщикам и спросила, нет ли среди них врача. Не нашлось. Правда, один из бывших земляков выделил ей из своих запасов упаковку парацетамола – сбивать температуру. Посмотрев на брата, он сказал:

– Я не доктор, но выглядит он так себе. Его бы к врачу. Но везти в таком состоянии тоже не стоит.

Это Василиса и сама понимала. На следующий день одна пожилая женщина согласилась осмотреть Лёшку, сказав, что она «не врач, но вроде того». Она щупала его шею, мяла живот, заглядывала в рот и в глаза, долго слушала припав ухом к его груди.

– Я бы сказала, что недолеченная простуда перешла в пневмонию. Я до того, как наш срез гавкнулся, санитаркой в больнице работала. Тут бы надо флюорографию сделать, антибиотиков курс проколоть, ну и всякое такое. А у меня, видишь, даже фонендоскопа нет. Но ты, дочка, сильно рискуешь. Он ведь может и того…

Васька вечером, закончив работу, пришла к Алине и сказала:

– Брату всё хуже. Если его срочно не вылечить, он может даже умереть.

– Эта информация имеет негативный характер. Я разделяю твою тревогу и хотела бы оказать помощь в исправлении ситуации. Если я смогу организовать тебе доступ к резервной копии базы медикаментов, это решит проблему?

– Увы, нет. Даже если я буду знать, в каком ящике какой препарат, я не знаю, как их использовать. Как запустить медицинского робота?

– Боюсь, что в текущем состоянии системы запуск невозможен. Мы не располагаем достаточным количеством вычислительных ресурсов.

– Да что за состояние такое у вашей системы? – в отчаянии спросила Василиса.

– Критическое сокращение числа вычислительных узлов. Критическое сокращение числа автономных модулей. Критическое упрощение топологии распределённой сети. Критический уровень энергообеспеченности центрального вычислительного кластера. Критическое падение числа ремонтных ботов. Система переведена в режим ограниченного функционирования, с поддержкой базовых инфраструктурных протоколов.

– И что же привело её к такому состоянию?

– Я прибегну к понятной тебе биологической аналогии, – сказала Алина, – мы умираем.

В подвальное помещение Терминала Василиса спускалась впервые. Для этого нужно вставить в лифте служебный ключ и нажать кнопку на дополнительной панели, которая этим ключом открывается.

– Ответы будут внизу, – сказала кибер-хостес.