– Прости меня, Энди, – в глазах кузины блеснули слезы. – Пожалуйста, прости. Если бы я тогда поняла, что случилось на самом деле, я никогда не позволила бы вам расстаться, не поговорив друг с другом. И не было бы той жуткой ночи в Блэк-холле…

Я вздрогнула. Думать о Ричардсе до сих пор было больно и мерзко, но представить, что могло бы случиться с мамой, если бы меня не оказалось в тот момент дома, было страшнее. Нет, я не жалела, что полноценно овладела Призрачной шпагой и смогла защитить своих родных.

Капитан потянулся ко мне, сжал в горячих ладонях мои холодные руки.

– Я так виноват перед вами, Андреа. Обещаю, я целую жизнь посвящу тому, чтобы делать вас счастливой. Чтобы никогда больше не видеть эту мрачную тень на вашем лице.

– Но зачем вы наговорили леди Шерилин все эти странные вещи? – спросила я. О том, что своим вопросом я буквально призналась, что подслушивала, беспокоиться не стала – у некоторых тут проступки были куда серьезнее. – Предлагали договорной брак, поместье, признание внебрачных детей…

Уэсли коротко усмехнулся.

– Я не мог оставить любимую женщину в одиночку противостоять лавине гнусных слухов. Я хотел защитить вас любой ценой, даже осознавая, что я вам глубоко безразличен. Однако… после разговора с леди Шерилин я осознал, что, кажется, ошибся – ошибся абсолютно во всем, кроме того, что так упрямо подсказывало сердце. Я… понял, что побудило вас написать то письмо, и вернулся, но вы уже были на полпути в столицу. Бросился в погоню, меньше чем за неделю добрался до Олберри – только чтобы узнать, что и там вас нет. Тогда-то я и встретился с Эммелин, предложив ей исполнить наш план до конца.

– А я отправила Бернис поговорить с тобой и рассказать обо всем, – добавила кузина. – Чтобы ты знала, что для лорда Уэсли она лекарь, а не…

– Леди Коул не моя любовница, Андреа, – закончил капитан. – С самого лета в моих мыслях лишь вы. Только вы.

– Лучше бы вы сразу честно признались, что нуждаетесь в регулярном магическом лечении, – хмыкнула я. – Зачем такая секретность?

– Признался бы – и вы бы сразу списали меня со счетов, как ни к чему не пригодного инвалида.

– Хорошего же вы обо мне мнения, капитан! – вспыхнула я. – Думаете, мне так нужна ваша Призрачная шпага? Думаете, я не стала бы ждать вас как верная супруга, если бы старый король снова призвал вас на фронт? Думаете, не приняла бы, даже если бы узнала, что вы начисто лишились своих способностей? Да разве все это важно, если я вас…

Я замолчала, стремительно краснея. На лице лорда Крейга, внимательно слушавшего мою пылкую речь, расцвела улыбка.

– Нет, – ответил он. – Вы не такая, Андреа. Теперь я знаю. И жалею, что не сказал все сразу.

– Почему?

– Потому что люблю вас, Андреа Блэкторн, – повторил Уэсли, – вашу прямоту, ваше упрямство и твердый характер. Потому что жить не могу без того, чтобы кто-то гонял меня по тренировочной площадке с деревянной шпагой и проверял, не появилась ли на моей макушке лысина. Потому что хочу читать вам по вечерам технические брошюры и целовать так, словно война только что закончилась. Потому что хочу прожить с вами целую жизнь. Сомневаюсь, что она будет легкой, но Крейги не отступают перед трудностями.

– А Блэкторны не сдаются, – ляпнула я и рассмеялась сквозь слезы, прижавшись к груди самого невозможного из всех мужчин, который ради завоевания сердца любимой девушки прошел невероятно длинной извилистой дорогой, но сделал именно то, что было нужно, чтобы достучаться до моего сердца. – Я люблю вас, Уэсли Крейг. Всей душой. Каждой клеточкой тела. Каждую секунду, пока я дышу. И я тоже хочу, чтобы вы целовали меня так, словно война закончилась и впереди у нас бесконечно долгая мирная жизнь.

Уэсли улыбнулся – так широко и радостно, что у меня замерло сердце.

– Это лучшее, о чем я мог только мечтать. Андреа… – Он посмотрел на меня решительно и торжественно. – Я не стану предлагать вам деньги и титул, хотя это вы, вне всякого сомнения, тоже получите. Я предлагаю вам себя, свою любовь, свою верность. Да, я не идеален. У меня скверный характер и Призрачная шпага, которую я не смогу полноценно призывать еще долгое время. И пусть я практически инвалид, которого не сегодня-завтра спишут из королевской армии, а вы первая леди шпаги и одна из самых завидных невест Аррейна, но я люблю вас. Я люблю вас так, что в глазах темнеет. Леди Андреа Блэкторн, скажите, согласны ли вы стать моей женой?

– Да, – ответила я, глядя в сияющие серые глаза. – Да!

А в следующее мгновение оказалась в крепких объятиях лорда Крейга, и все мысли разом выветрились из головы. Ведь капитан смотрел так… так…

Ох…

Мы слились в долгом поцелуе – таком сладком, таком долгожданном, что разрывать его казалось почти преступлением.

И лишь один червячок сомнений не давал покоя.

– Представление, – упавшим голосом обратилась я к Уэсли и кузине. – Мы на Зимнем королевском балу. Будет скандал, если мужчина, пришедший с одной леди, сделает предложение другой. Репутация Эмми может пострадать, и я этого себе никогда не прощу.