Спрашивающий стоит метрах в полутора от правого плеча. Похоже, один, или другие затаились…

Открываю глаза, неторопливо выворачиваю голову чтоб посмотреть, кто это? Организм, тем временем, сам по себе проверяет состояние мышц и, в первую очередь, конечностей. Хм… Не связан…

«В кадр» вплывают ноги. Голые, босиком. Скольжу взглядом выше. Абориген. Грудь, плечи, руки в редких татушках, на щеках шрамы, из одежды — какой-то пояс с небольшим передничком, прикрывающим пах. В руках никакого оружия…

— Ты меня узнаёшь?… Дух.

Ох, ты ж! Сознание, только сейчас, словно задвижку приоткрыли, заполняется образами и воспоминаниями.

— Каналоа? — спрашиваю несмело.

— Узнаёшь, — абориген удовлетворённо кивает.

— Что… Что произошло?

Я сижу на песке, тело всё ещё слабое, словно ватное. Память только что прокрутила кино: попадалово, остров, испытания, учёба… Короче помню всё, до момента как заливали латекс в форму. Дальше — словно провал.

— Ты полез нырять.

Пауза. Да что ж из тебя слова то приходится вытаскивать!

— И?

— Наверно, хотел набрать раковин.

Каналоа кивает мне куда-то в область пояса.

Ага… Сетка. Мидии. Отвязываю, протягиваю сидящему рядом на корточках парню. Тот невольно отстраняется, делает останавливающий знак.

— Я не буду это трогать. Табу.

Блин, да. Забыл.

— Так, ну… Я нырнул, и?

— Тебя долго не было… Я знаю, сколько времени ты можешь провести под водой… и я знаю, что дышать под водой ты не можешь…

Опять замолчал!

— Ну?! — уже теряя терпение не выдержал я. — Да говори ты уже!

— Когда я понял, что тебя долго нет, я нырнул.

Говорит, как о чём-то, само собой разумеющемся. Вот только я видел, как Каналоа плавает.

— А ты что, умеешь? — не удержался от невесёлой усмешки я.

Парень пожал плечами.

— Выходит, умею… — и добавил, после небольшой паузы: — Ты неглубоко был.

И вот, хрен его знает! То ли я блеканул, ещё будучи в зоне нейтральной плавучести. И тогда, когда я перестал грести, моё всплытие остановилось. Но… я ещё раз взглянул на бывшего воина. Тогда ему надо было нырнуть весьма глубоко. Хм…

Или — что на самом деле чаще бывает — я вышел по инерции, но уже без сознания. И тут же ушёл под воду. Груз из раковин на поясе хоть и немного отнимает плавучести, но мне, видимо хватило.

Да-а-а уж… Типичная смерть подвоха — «пересидел» на глубине, а на выходе, из-за уменьшения обжима, парциальное давление кислорода упало ниже нормы - и блек. Хоть и выскочил на воздух, но если наверху никого грамотного, то всё. Даже в гидре, даже если грузовой пояс скинуть успел, когда понял неладное, всё равно — шансы, что останешься плавать лицом вверх — пятьдесят на пятьдесят. И даже меньше — чаще люди плавают как раз на груди.

— А чё ж ты за мной в воду-то полез? — задал я ключевой вопрос. — Если б я утонул, разве не считалось бы, что жизнь, которую я у тебя забрал, тебе бы и вернулась?

Каналоа несколько чрезвычайно долгих минут сидел, уставившись в одну точку.

— А если бы ты утонул… — наконец разлепил губы он, — эта сетка что ты сплёл для ракушек, эти листья, что ты к ногам привязываешь… Разве они оказались бы здесь, на берегу?

— То есть… — посмотрел на него с прищуром я, — я правильно понял: если я умру, твоя жизнь к тебе не вернётся?

— А ты видел когда-нибудь, чтоб отнятая жизнь возвратилась? — вопросом на вопрос ответил Каналоа.

О, как! С этой стороны я проблему не рассматривал…

— Или ты всё-таки умеешь возвращать жизнь? — мне показалось, что в его взгляде мелькнула потаённая надежда.

Я отрицательно покачал головой.

— Вот видишь… — кивнул бывший воин. — Ты забрал мою жизнь, теперь я твой. Но если ты умрёшь… — он вздохнул, — я стану ничей. Никому не нужный.

Бли-и-ин… Как же я, старый пень не догадался! А ведь шаман, ещё один пенек трухлявый, намекал. Гад! Мог бы и напрямую сказать! Я же, вроде как, ответственен за этого… этого… а, всё одно — человека. Но — только я. Умри я, и ему проще себе горло вскрыть. Иль с камнем в море булькнуть. Ибо для остальных — он никто.

— Ладно, — подвёл я итог, — спасибо тебе, Каналоа.

И протянул руку.

Каналоа уставился на неё с удивлением.

— Руку давай, — сказал я почти весело.

Всё-таки, только что разрешился, наверно, самый животрепещущий вопрос, не дававший мне спокойно… спать. И, несмотря на пережитое… да какое там пережитое, я что, первый раз что ль чуть не утонул? Короче, несмотря ни на что, настроение у меня внезапно улучшилось.

Канаола несмело протянул мне свою правую руку. И я её от души пожал.