Как же плохо течёт латекс! В прошлый раз, судя по следам, набралось всего лишь треть скорлупы. Впрочем, пока технология не отработана, смысла расширять сбор нет. Для лотка тех размеров, что я описал Каналоа, сока пяти гевей, по идее, должно хватить.

За этими-то мыслями меня и застали.

Сначала, будто сработала внутренняя сигнализация — я ещё не понял, что меня насторожило, а тело, словно само, уже понижало силуэт: приседая, разворачиваясь, с подшагом уходя за ствол ближайшего дерева.

Взгляд во всю сканировал сектор леса, когда память только-только вытащила «файлы» из краткосрочной папки. Ага! Шаги и голоса, вот что меня насторожило.

— А я тебе говорю, откуда-то отсюда тогда этот блаженный выходил.

Какой знакомый голосок! Уровень тревоги сразу же перескочил несколько ступенек, опустившись до «зелёного».

— Да как ты его найдёшь? Его недавно вся каста людей войны искала и не могла найти…

Меж деревьями замелькала пара силуэтов. Ну, идите-идите… Я скользнул в заросли.

— Люди войны, ха! Прости, брат, хоть ты и старше, но таких простых вещей не понимаешь… Здесь лес, понимаешь? Лес! Воины пусть на берегу горделиво красуются, а в джунгли не суются. Это наша земля!

— И всё же мне твоя идея не нравится…

Договорить Акахате я не дал.

— Заблудились, братики?

Обоих клоунов аж передёрнуло, средненький даже подпрыгнул от неожиданности. Понимаю, когда у тебя за спиной, причём на том месте, через которое ты только что прошёл, раздаётся весьма недружелюбный голос, тут, при случае, и обоссаться можно.

Братья заторможенно повернулись, словно боясь увидеть то, что позади.

— Да не тряситесь так, — насмешливо проговорил я, — хотел бы убить, вы б уже хрипели с перехваченными горлами и сучили ножёнками по земле.… Чего припёрлись? Делянка, как я помню, в другой стороне.

— Э-э-э-э… — пробулькал старший, словно ему и вправду резанули трахею.

А средний завороженно уставился на кинжал, что я небрежно крутил в пальцах словно чётки.

Дал время прийти в себя. Наконец, Акахата прокашлялся, прочистил горло.

— Возвращайся домой, брат.

— Это я уже слышал, — довольно грубо перебил я его, — мой ответ тоже знаешь.… Или ты решил, что если тысячу раз попросить меня вернуться, на тысяча первый я одумаюсь? — я демонстративно поднял бровь.

— Ты — один из нашей семьи! — вдруг неожиданно запальчиво выкрикнул Эруэра. — А значит, должен вернуться!

— И кому это я должен? — натянул я на губы улыбку.

— Семье, в первую очередь! — тем же тоном крикнул средненький. — Семье своей должен, которая тебя выкормила, вырастила, давала кров все эти годы и одежду!

— Да-а-а, — издевательски подтвердил я, — за одежду отдельный низкий поклон.

Впрочем, изображать поклон, даже дурачась, я не стал. Пусть это просто неопасные клоуны из касты земли, но ни их, ни окружающий лес терять из вида я не собирался.

— Если тебе мало слов старшего в семье, — веско заметил Акахата, — мы приведём старейшину! Для любого человека касты его слово — закон! Только после этого…

— И какого же вы старейшину собрались притащить? — снова перебил я старшенького, — Уж не земляного ли?

— Конечно! — Акахата выпучил глаза, — нашего старейшину!

— Я больше не человек касты земли, — покачал я головой.

— Вот как? — теперь уже Эруэра усмехался. — А кто же ты? В какой ты касте?

Его взгляд тут же обшарил мою фигурку. Но новые татушки я по-прежнему заклеивал листьями местного «подорожника», ибо воспаление всё ещё держалось. И даже подвязывал, крест-накрест, чтоб не отваливались.

— Я человек воды!

Согласен, получилось как-то пафосно.

— Если бы ты был в касте сетей, то сидел бы сейчас на вёслах в одной из этих дурацких скорлупок, — с торжествующим видом, будто подловил меня на лжи или нестыковках крикнул средненький. — А я вижу, что ты здесь… копаешься в земле, — он акцентировался на «копаешься». — Как и положено человеку нашей касты.

И он кивнул в сторону прилаженных к стволам кокосовых скорлуп, в одну из которых тоненькой, еле заметной струйкой стекал латекс.

— А может вас просто прикопать здесь? — задумчиво и словно в сторону проговорил я, постаравшись добавить в голос зловещих ноток.

Мне стал надоедать этот разговор, да и то, что братья увидели мою «плантацию» очень не понравилось.

— Типа, ушли из дома в лес, и больше вас никто не видел, — добавил, демонстративно поигрывая кинжалом.

Тут Эруэра сбледнул с лица и отступил на шаг. Я усмехнулся:"Что, не подумал о том, что, идя за шерстью, можешь вернуться стриженным? А то и совсем не вернуться.'