Он не сказал «пожалуйста», так что я не обращаю внимание на этого властного засранца.

— Мне может понадобиться твоя помощь.

Может понадобиться моя помощь? Для чего?

Я закатываю глаза к небу, вместо того, чтобы остановиться, как он того хочет. Неужели его мать не научила его хорошим манерам?

Мы идем дальше.

На оживленной улице, отделяющей кампус от студенческого квартала, я смотрю в обе стороны, чтобы безопасно перейти дорогу, надеясь, что парень прервет свою миссию и пойдет своей дорогой.

Студенты, узнавшие Далласа, уступают нам место, но при этом пялятся на нас, явно пытаясь решить, стоит ли им прерывать нас, чтобы поприветствовать его, и в то же время интересуясь, какого черта мы тут делаем, переглядываясь друг с другом.

— Пожалуйста.

Ах, вот оно.

— Что тебе нужно?

Он украдкой оглядывается по сторонам.

— Может, не здесь?

На пешеходном переходе загорается зеленый сигнал, и я перехожу улицу, Даллас идет следом за мной.

Я иду до следующего квартала, прежде чем обернуться.

— Что? — Я раздраженно вскидываю руки в воздух. — Дальше ты не пойдешь.

Я оглядываю его с ног до головы и тут же жалею об этом.

— У меня есть к тебе предложение.

— Ага, ты так и сказал, прежде чем оскорбить меня.

Можно было бы подумать, что это идеальная возможность для него извиниться, но нет, только не он. Не Даллас Колтер, всемогущая легенда кампуса. Боже упаси.

Ага.

Этот придурок — легенда кампуса, судя по тому, что я нагуглила, и каждое слово царапает мои нервы, как гвозди по меловой доске.

Самый ожидаемый новый игрок в истории НФЛ…

Даллас Колтер, рвется вперед большими шагами…

Даллас Колтер, самый привлекательный холостяк в кампусе…

А мой любимый заголовок из «Спортс Иллюстрейтед»?

Зацикленный: У Далласа Колтера не было девушки со времен средней школы.

Ага, конечно. Не смешите меня.

— Когда я тебя оскорбил?

— Когда сказал, что Диего меня бросил.

— Но он же бросил.

— Я знаю это! — Я практически топаю ногой по земле, как ребенок. — Нельзя бросать это человеку в лицо.

— Хорошо. Значит ты предпочитаешь, чтобы я врал тебе в лицо?

Я взмахиваю рукой в воздухе.

— Как насчет того, чтобы не говорить об этом? Типа, вообще.

Он хмыкает.

— Ты заговорила об этом.

Боже мой.

— Чего ты хочешь? Переходи к делу.

Он смотрит на меня, приподняв брови.

На Далласе вязаная зимняя шапка, натянутая на волосы; она закрывает его уши и копну великолепных черных волос, о существовании которых я теперь знаю.

— Ты всегда такая хмурая?

Хмурая?

— Прости, что не падаю к твоим ногам, как все остальные.

— Все не падают к моим ногам. Это абсурд. — Он скрещивает руки на груди и прислоняется к дорожному столбу, скрестив ноги в лодыжках, выглядя слишком непринужденно.

— Ты что-то говорил? — Давай продолжим, пока мои сиськи не отмерзли.

— Я знаю, что у тебя только что закончились отношения. — Он подкрепляет это заявление закатыванием глаз. — И я не говорю, что ищу их, но у меня есть агент…

— У тебя есть агент?

— Да.

— Для чего? — Серьезно. Ему сколько, двадцать один? Я работаю в «Роско и Мими», подавая блины в обеденную смену, а у него есть настоящий агент?

— Эм… чтобы вести переговоры о контрактах и провести меня через драфт НФЛ?

— О.

Даллас расставляет ноги.

— В любом случае. Он беспокоится, что я недостаточно доступен.

— Не достаточно доступен для чего?

Он пожимает плечами.

— Не знаю. Для владельцев команды или что-то в этом роде.

Я ухмыляюсь.

— Ты такой брюзга.

Он хмурится.

— Нет, я не брюзга.

— Да, но ладно.

Он смотрит на меня.

— Как я уже говорил, Элиас сказал мне, что многие команды хотят кого-то ориентированного на семью. Чтобы они могли общаться со своими фанатами.

— Ага. — Потеряв интерес и все еще ожидая, когда на переходе загорится зеленый, я начинаю копаться в рюкзаке в поисках жвачки. Жаль, что у меня нет пары варежек или чего-то еще, чтобы согреть руки — внезапно они становятся ужасно холодными.