Еремин уже пожалел, что развил тему Иды. Прекрасно знал, чем кончаются разговоры о ней.

– Могу я тебе поручить кое-что? – начал он издалека.

– Это касается нашего дела? – осторожно поинтересовался Антон.

– Разумеется. Я подумал, что тебе сподручней заняться поиском романа.

– Ты имеешь в виду «братскую могилу»?

– Да. Если роман писался для известного, раскрученного автора, то наверняка анонсировался. По названию романа и по аннотации ты можешь понять, наша эта ахинея или нет.

– Пожалуй. Тем более сегодня открывается Международная книжная ярмарка. Там будет масса каталогов.

– Тебе и карты в руки!

На прощанье Еремин сказал:

– До вечера! В «Иллюзионе»!

Антон бросил на друга испепеляющий взгляд и вышел из кабинета.

Хлюпенький матросик встретил частного детектива с распростертыми объятьями, будто они годами вместе бороздили моря и океаны, а на суше судьба развела их.

В квартире пахло чем-то подгоревшим.

– Нюрка, жена моя, продрыхла целый час, а про фасоль забыла! – информировал с порога хозяин. – Теперь вместо фасоли – шрапнель!

Однако Нюрка не спешила показываться. Видно, чувствовала свою вину за испорченный обед.

– Фу! Я сказал «фу»!

Это уже относилось к бульдогу, не менее импульсивному, чем хозяин, бросившемуся к Еремину чуть ли не с поцелуями.

– Я сказал «на место»! Разгильдяй, ёб-теть! Разве такому поручишь охрану материальных ценностей!

Но пес не слушал матросика, а знай свое – прыгал к следователю на грудь, пока тот не приласкал его.

– Пройдете или как? – осведомился хозяин.

– У меня мало времени. Может, покажете своего свидетеля?

– А как насчет… – Матросик сделал красноречивый жест, означающий, что ему позарез охота выпить, но вслух произносить не стал, видимо, опасаясь Нюрки, хотя и провинившейся.

– Всякий товар имеет цену, – усмехнулся Константин. – Я должен убедиться, что ваш товарищ не вешает мне лапшу на уши.

– Васек – парень чистой души! Врать не станет! Что видел, то видел.

Васек жил на двенадцатом этаже. Следователь сразу смекнул, что его квартира граничит с квартирой, которую снимал Шведенко, хоть и находятся они в разных подъездах.

Им открыл молодой человек примерно одного с Ереминым возраста, в клетчатой рубахе не первой свежести и спортивных штанах. Клочья белых волос обрамляли намечающуюся лысину, в голубых глазах светилась простота.

– Заждался я уж, – пробурчал он без улыбки. – Собирался уж в магазин.

– Не шути так, Васек! – откликнулся хлюпенький и с деловитостью, на какую только был способен, добавил: – Мы со следователем по важному вопросу.

– Какой я тебе Васек! – возмутился тот. – Викентием меня звать. Кеша я.

Ворчливый Кеша провел их на свою замызганную кухню.

Белый пудель, выбежавший им навстречу, как-то не вязался с интерьером, хоть и был похож на хозяина особой вихрастостью и простотой в глазах. Сыщик вообще-то не был любителем собак, больше нравились кошки, но чтобы заслужить доверие хозяина, пришлось приголубить глупенького пуделька.

– Сколько лет собаке? – спросил он для проформы, чтобы смягчить недовольство Васька-Викентия.

Ответ его мало интересовал, тем более матросик взял уже соседа за жабры. Видать, жажда не угасала и гнала события вперед.

– Колись, друган! Все, что мне рассказывал! Валяй, и побыстрей! А то у частного детектива времени в обрез!

– Вот еще! – пробормотал тот. – Журну, говорят, голову отвинтили. И мне отвинтят!

– Да кому ты нужен, Васек! – негодовал матросик. – Он же журн, а ты кто? Ассенизатор!

– Я – кассир! – произнес Викентий с достоинством.

– Знаете, где он кассир? – обратился хлюпенький к следователю, по-жеребячьи заржав. – В платном сортире!

Еремин понял, что если не возьмет сейчас инициативу в свои руки, уйдет ни с чем.

– Вы не могли бы нас оставить наедине?

Словоохотливый матросик поерзал было на табурете, но колючий взгляд сыщика будто приподнял его за шкирку и выставил за дверь.

– Откуда вы узнали про отвинченную голову журна?

Вопрос был задан резонно, потому что гибель Шведенко никак не освещалась в прессе, тем более такие подробности, как отрубленная Голова.

– Люди болтают, – ответил тот неопределенно.

– Какие люди?

– Разные.

– Конкретно можете назвать?

– Да любого спросите в нашем дворе!