Жить хорошо, когда нечего скрывать – неслучайно это злополучное, циничное кредо распространено среди журналистов, капающихся в чужом грязном белье, и государственных секьюритариев. В годы холодной войны газета News of the World обладала монополией среди печатной прессы и приобрела влияние за счет связей с правительством Маргарет Тэтчер и полицией. Эти рычаги помогли начальству газеты распустить профсоюзы печатной прессы и дали им доступ к закрытой информации. И все же девиз авторитарных сыщиков – всегда лицемерие. News of the World, ее подкупленные осведомители и продажные бывшие полицейский, переквалифицировавшиеся в частных детективов, по уши увязли в преступных деяниях, которые держали в тайне от всех. Джонатан Рис, глава детективного агентства Southern Investigations, получавший от газеты по 150 000 фунтов в год в обмен на незаконно добытые сведения, был арестован за то, что подбрасывал улики. Сид Филлери, бывший офицер полиции и помощник Риса, получил срок за детскую порнографию. Том Кингстон, еще один бывший коп, превратившийся в детектива, был приговорен к заключению за кражу амфетаминов. Гленн Малкейр, частный детектив, работавший на газету, а также редактор, отвечавший за новости о королевской семье, попали за решетку за прослушку голосовых сообщений. Его также подозревали в прослушке телефона офицера полиции, который расследовал убийство Дэниэла Моргана. Морган был партнером Риса и расследовал коррупцию в полиции, в 1987 году его якобы убили подкупленные офицеры с ведома Риса.

Продолжая вести криминальную деятельность, газета лицемерно пользовалась своей властью и ставила людей перед личным моральным выбором, что нередко заканчивалось трагедией. Даже такой искушенный журналист, как Макмаллен, признает, что его статьи о Дженифер Эллиот, дочери актера Денхолма Эллиота, могли довести девушку до самоубийства. Но на мушке оказываются не только знаменитости. Бен Стронге, шеф-повар, умолял газету не рассказывать о его сексуальных предпочтениях, в частности о свинге, в противном случае он больше никогда не увидит детей. Газета опубликовала разоблачающий материал, и Стронге покончил собой. Арнольд Льюис, учитель, оказался в таком же переплете и заклинал журналистку сохранить все в тайне. Иначе поклялся убить себя. Его не послушали, самоубийство не заставило себя ждать. В ходе досудебного разбирательства автору статьи прочли предсмертную записку Льюиса и спросили, расстроена ли она, но та ответила: «Нет, нисколько».

Экономика слежения, превращающая личную жизнь в ценную информацию, предвосхитила Щебечущую машину. Таблоид – вот самая гнусная ее интерпретация, но в том же ряду стоят и публичные исповеди, среди которых реалити-шоу, закулисные съемки, шоу Опры Уинфри и Джерри Спрингера, разговоры знаменитостей с «психотерапевтами» в формате интервью. Газета News of the World оказалась не у дел, но социальная индустрия вновь вернула нас к небывалым слежкам. Благодаря им формат исповеди стал повсеместным явлением. Современные детективы могут не просто прослушивать голосовую почту, но и прочесывать огромные архивы, добровольно и публично выложенные в сеть. Журналистам все достается на блюдечке с голубой каемочкой. Предприимчивые пользователи от злости часто выдергивают проблему из контекста и выставляют ее на всеобщее обозрение. В США во время предвыборных дебатов в 2016 году Кен Боун задал всего один вопрос и за одну минуту сумел вызвать всеобщее восхищение. Но интернет-завистники быстро отыскали несколько брошенных им оскорбительных слов в Reddit, чем тут же подорвали его популярность. Комментарии были пустяковые, но заголовки статей, обзоры, высказывания, а соответственно – и всеобщее внимание, стали развиваться по уже знакомому сценарию.

Если погоня за славой представляет опасность для потенциальных звезд, то растущее внимание общественности к звездам сказывается на благополучии их «фолловеров». Набирающий обороты «синдром поклонения знаменитостям» предполагает, что постоянное наблюдение за чужими жизнями не просто поглощает воздыхателей, но и выводит их из равновесия. Тревога, стресс, физические заболевания и все чаще встречающаяся дисморфофобия – результат одержимости звездами. Этим можно объяснить, почему поклонники могут внезапно отвернуться от своих героев, если те вдруг окажутся в центре скандала, и получать странное удовольствие от их поражения. Обобщение отношений типа «звезда-поклонник», основанных на интимном саморазоблачении, грозит выйти за пределы своих самых опасных симптомов. Другими словами, Щебечущая машина, как представляется, открывает перед нами лучший из обоих миров, если говорить о славе, но этот мир может превратиться в настоящий ад.

Утешение приходит в виде «подрывной деятельности». В последнее время в Instagram все чаще прослеживается тенденция постов «без фильтров» и хештегов типа #uglyselfie (уродливое селфи), #fatacceptance (принятие полноты), #bodypositivity (бодипозитив), #epicfail (полный провал) и #nomakeup (без макияжа), которая, по всей видимости, показывает ироничное отношение пользователей и их вызов принципам условной эстетики, навязываемым СМИ.

Газеты, которые зарабатывают на идеализме людей, держат читателей в курсе онлайн-тенденций «радикальной любви к своему телу» и призывают «подписываться на удивительных сторонников бодипозитива». Да, это вызов дискриминирующим культурным кодексам, но стратегия не такая уж и подрывная, как кажется. Интернет может восприниматься как поток образов, но за его внешним видом скрываются истинные принципы работы: за всем стоит написанная система протоколов и директив. Чтобы информация превратилась в контент, она должна соответствовать этим директивам. Чтобы стать контентом для социальных платформ, она должна быть частью механизма аддикции, то есть быть полезной и привязывать пользователя к машине. Это все равно что пытаться подорвать смартфон сменой фона на главном экране.

Такое отрицание традиционных стандартов красоты сливается с растущей «аутентичностью» в экономике внимания. С XIX века, когда была демократизирована популярность, в знаменитостях стали ценить «простоту», «естественность» и «аутентичность». Сегодняшнее восхищение звездами в их настоящей жизни «без фильтров», где есть неудачные пластические операции, «поплывший» на жаре макияж, приступы плохого настроения, ссоры и дурные поступки, начинается с желания разрушить иллюзию счастья и выставить скрывающийся за ней ужас.

В социальной индустрии стремление к аутентичности приобрело намного более злободневные черты. Язык интернета строится вокруг боязни обмана: логины, пароли и тестирование пользователей программируют нас на то, что за каждым аккаунтом должен стоять человек, который может взять на себя договорные обязательства. «Фейковые аккаунты нам не друзья», – заявляет Facebook в своей рекламной кампании. В условиях, когда люди отчетливо понимают, что ими постоянно манипулируют, самое плохое, что может случиться – это «фейк». Один вебсайт даже позволяет пользователям определять, когда пост с тегом #nofilter (без фильтра) втайне использует фильтр, чтобы вылавливать «мошенников».