— Рассказывай, — потребовал он.

— Только недолго, — сказали у него за спиной. Шведов недовольно поморщился, но ничего не сказал. И я начал рассказывать.

Старался, чтобы вышло сухо, обезличено, сжато. Без лишних подробностей. Пока говорил, думал, стала бы Маша делиться с отцом подробностями нашего с ней первого секса.

Не стала бы. Готов спорить на что угодно. А значит, и я должен молчать. Если захочет, сама потом расскажет. Поэтому закончил на том, что я успел на собрание и надел на Машу браслет.

Шведов молчал. Молчание затянулось настолько, что мне захотелось постучать по экрану. Может он уснул?

— Значит, говоришь, с четырьмя ты уже разобрался? — наконец отмер Шведов. — А остальные?

— Я хочу отвезти Машу в Лас-Вегас, — ответил ему, — после у меня бой с одним из них. С Коннором.

Шведов сузил глаза, его худое лицо заострилось, и на несколько мгновений он стал похож на себя прежнего. Опасного хищника, который вышел на охоту.

— Хорошо, увози ее, — кивнул он, — об остальном не парься. Глеб, дай парню контакт Соболева.

— Это кто такой?

— Кто он, знать тебе не надо. А вот рассказать все о ребятках наших, назвать их поименно и с адресами очень желательно. Просто позвони и скажи, что от меня.

— Сергей Дементьевич, вам нельзя напрягаться, — снова послышался голос невидимого Глеба, — нам сейчас ваш лечащий врач пиздюлей пропишет.

— Не пропишет, — Шведов закрыл глаза и облизал бескровные губы. — Иди, Никита, звони Соболеву. Раньше сядешь, раньше встанешь.

— Сергей Дементьевич, — сам не знаю, зачем позвал его. Просто так надо. Он сделал явное усилие и открыл глаза.

— Чего тебе?

— Я на ней жениться хочу, — сказал и замолчал, не понимая, почему сердце так скачет, будто вот-вот выпрыгнет. Но я чувствовал, что должен спросить.

— Ну так женись, чего ждешь, — Шведов закрыл глаза и обессиленно откинулся на подушки.

— Я так понимаю, родительское благословение получено? — уточнил я на всякий случай. Легкое дергание головы расценил как кивок и выключил камеру.

— Спасибо, — кивнул потемневшему экрану.

— Соболеву позвони, — донеслось из динамика, и я нажал на отбой.

Я сразу позвонил, но Шведов каким-то невообразимым способом успел предупредить, потому что Соболев меня уже ждал. Мы не встречались, общались только по видеосвязи. И теперь, когда я вижу его в зале, уверен, что у меня начинаются галлюцинации.

Глава 41-1

Похоже, я вырубился и некоторое время провалялся в отключке. С усилием разлепляю слипшиеся веки и обнаруживаю, что лежу на кровати. Незнакомую комнату освещает только слабый рассеянный свет от светильника, висящего над головой.

Пробую пошевелить конечностями, но ничего не выходит. Тело будто не мое, ноги и руки задеревенели. Зато мозги, наоборот, расплылись в желе.

С трудом вспоминаю, кто я и что здесь делаю. Приподнимаю голову и тут же падаю обратно, но хотя бы убеждаюсь, что я в больничной палате. Значит, эта тупая гора мяса так и не смогла меня убить.

Ко мне подключены датчики, один из приборов мерно пикает в изголовье. Напротив в кресле сидит отец, откинув голову на широкую спинку. Тоже отключился, походу.

Дико сушит, но будить отца жаль. Судя по его вымотанному виду, уснул он недавно. И как бы я ни выебывался, оттого что он здесь, в груди ощутимо теплеет.

Снова закрываю глаза и восстанавливаю события вчерашнего дня. Или еще сегодняшнего?

Мы дрались с Коннором, но потом откуда-то взялась Маша. И как обычно с ней бывает, все пошло совсем по другому сценарию.

Она не могла привести ни полицейских, ни спецназ. Тогда кто? Демьян?

Вряд ли. Он слишком прямолинейный и полностью разочаровавшийся в любви. У нас с ним на этот счет были не просто дебаты, а настоящие поединки. Как правило подкрепленные алкоголем. Что у него произошло, я не знаю — сам Демьян молчит, а сплетни я собирать не люблю.

В любом случае из нас двоих он намного больше настоящий Демон, чем я. И он всегда держит слово, значит, он не мог слить бой полиции раньше времени.

Выходит, Соболев? Но он не знал подробностей. И вообще, я в самом деле его видел, или он мне примерещился?

Слышу шевеление в кресле напротив, открываю глаза. Отец садится прямо, разминает затекшую шею и смотрит на меня виноватым взглядом.

— Сынок, ты очнулся! А я тут притопил... Прости, сейчас позову врача, — он подхватывается на ноги. Пытаюсь его остановить.