Фауст поставил последнюю древесную свечу и поджёг фитили. Сцена и небо низко над ней озарились цветными искрами, настолько яркими, что ночь показалась ранним рассветом. Деревенские застыли, завороженно глядя на огонь; девушки прижались к парням рядом, улыбаясь и любуясь зрелищем. Кажется, завтрашние свадьбы они запомнят надолго.

– …пятьдесят два, пятьдесят три, пятьдесят четыре! – торжественно объявил Гней, сгребая в кучу монеты из медвежьей шапки. – Итого: двенадцать симарций серебром, сорок восемь – латунью, одна золотом, – кто её положил, интересно? – восемь серебряных имперских монет и пятьдесят четыре медяка. Неплохой улов, как считаете?

Корнелию отпаивали холодной водой: бедняге стало так жарко, что она едва не упала в обморок.

– Может, мне нужен рыбий хвост? – стонала она. – Я буду ползать в траве и пускать пузыри. Как думаете, может, людям такое нравится?

– А ну отставить сомнения, – велел Марк, который в это время подсчитывал деньги, перепавшие ему во время игр. – У меня тридцать две латунью, две серебром и один серебряный фрахейский квимет. Один мужик пытался поставить свой пояс, я его послал. Вы это… – он смутился, – пересчитайте потом, я, может, ошибся где.

Фауст забрал опустевшую чашку и мельком глянул на россыпь около Марка.

– Всё верно. А мужику, может, зря отказал? Хороший ремень-то за пару серебряных зайдёт.

– Так то хороший, – проворчал тот, – ты видал, как здесь люди одеты? Так, где наш счетовод? – он сгрёб монеты в кучу и отправил в ту же медвежью шапку. – Поделишь потом всем на дорогу.

– Нам сначала нужно отметить, – возмутился Гней, – потом всё поделю, что останется. Пойдёмте хоть в кабак здешний зайдём. И еды на дорогу надо взять.

Корнелия покачала головой. Похоже, от мыслей об алкоголе её начало мутить ещё сильнее. Она грустно посмотрела на чашку, которую у неё уже отобрали, и свернулась в клубочек.

– Я устала просто смертельно. Идите, если хотите, а я, пожалуй, спать лягу. И воды мне принесите ещё.

Фауст встал с места и хлопнул в ладоши. Похоже, пора было снова становиться старшим.

– Так, ребят, поднимаемся и идём, – велел он. – Праздновать будем здесь, чтобы избежать лишних вопросов. Я останусь с нашим Феликсом, чтоб он окончательно не убился. А вы принесите с кабака всё, что посчитаете нужным.

Корнелия подняла руку в благодарности и тут же бессильно уронила её обратно себе на колени. Парни встали, чуть покряхтывая, и, забрав с собой шапку, направились на улицу.

– Ну, ты чего? – Фауст сел около девушки. – Совсем плоха?

Та махнула рукой.

– Если они принесут воды, а потом позволят поспать, то завтра я оживу и смогу снова на всё ворчать, – она слабо улыбнулась. – Но, право, летом я лучше буду кататься с вашими номерами, а уж осенью – Феликсом.

– Или кошкой?

– Или кошкой, – девушка тихо хихикнула. – А теперь давай помолчим, пожалуйста, иначе меня прямо тебе на платье стошнит.

Фауст осторожно поправил её подол, чтобы не споткнуться, и прошёл к мешку со своими вещами. Во-первых, стоило переодеться, чтобы очистить выходное платье от сажи, а, во-вторых, слова Корнелии напомнили ему о старых задумках достаточно зрелищных номеров. Он достал книжицу в кожаной обложке и полистал её страницы. О, вот оно. Да, Корнелия по своему росту идеально вписывалась в качестве подручного. А ещё её можно будет вызывать из толпы вместо случайного добровольца…

– Нам налили бесплатно! – в шатёр ввалились Марк с Гнеем с полными руками еды, весёлые и раскрасневшиеся, – мы всё даже унести не смогли, сейчас снова пойдём! А ещё…

– А ещё я остаюсь здесь на завтра, – важно объявил Марк, картинно встав в позу, – меня попросили остаться с играми на свадьбы, очень уж им зашло. Так что, душечка, отсыпайся, никто тебя на рассвете отсюда не увезёт.

– Так, я протестую! – Фауст захлопнул книжечку и повернулся к парням. Снеди они и правда принесли будь здоров: несколько бутылок, корзина овощей, пара утренних булок и три связки колбасы. А ведь ещё и унесли не всё! Ну что ж, до следующего городка пропитание есть. – Я планировал к вечеру переправиться через Левсан, чтобы в ближайшиедвадня добраться до первой деревни во Флоосе.

Марк развёл руками.

– А тебя никто не заставляет. Идите, куда шли. Мы ж на Ромашке, мы догоним. Всё равно все встретимся в столице. Ещё посмотрим, кто первый приедет.

– А я, – негромко отозвалась Корнелия, – не унесу Феликса на своих двоих, а лошадь эта без хозяина не поедет. Да, Марк, давай останемся. На свадьбах-то, небось, заработок побольше светит. Мишки не будет, но подыграть на танцах смогу.

Марк, улыбаясь, смотрел на парней.

– Ну что? Договорились?

Фауст тихонько засопел, но, собравшись с силами, кивнул. Ему теперь и самому хотелось остаться на праздник, но его-то, в отличие от Марка, никто не звал. Гней тем временем уже разложил стол, перепачканный в копоти и порохе, и поставил на него корзину с овощами.