Сазуки всерьёз задумался. Многие из его убеждений в этот вечер дали трещину, как неправильно возведённые стены. Он не знал, во что выльется его увлечённость чародейкой, но чувствовал, что ей можно довериться.

Оставив шумный ресторан, Сазуки и Анэ вышли на крыльцо, над которым болтался одинокий газовый фонарь, брызгая маслянистым светом в разные стороны. Ночь рассыпала по небу тысячи звёзд, и те приветливо улыбнулись парочке. На улице не было ни души: сытые чайки попрятались в гнёзда, рыбаки уплыли ставить сети, а остальные жители Фишбурга уже давно легли спать.

Призвав огненных светлячков, Анэ придала мрачной улице волшебное очарование. Больше всего на свете ей сейчас хотелось взять Нагинаву за руку и пройтись с ним до самого центра мегаполиса. Запах рыбы и шум ветряков перестали её нервировать: в эту дивную ночь она чувствовала себя маленькой принцессой рядом с отважным, пусть и робким с ней, рыцарем.

— Красиво? — посмотрев на застывшего в удивлении Сазуки, Матзумото легонько ткнула его посохом в бок.

— Прости, я задумался. — Наёмник виновато улыбнулся.

Анэ встала перед Нагинавой и слегка склонила голову набок.

— И о чём же?

— Ну… огонь-то, оказывается, не всегда разрушителен.

— Знаешь, — Анэ взяла его ладонь и почувствовала, как она дрогнула, — огонь символизирует не только ярость…

Сазуки ощутил, как тепло Матзумото заполняет его, стирая тяжёлые мысли о дедушке и роковой судьбе. Эта девушка испытала жуткую боль, разочаровалась в людях, но при этом стоит с ним рядом с таким выражением лица, будто готова отдать ему последний теплящийся в её душе огонёк. Она просто невероятна!

— Пламя любви к тебе всё сильнее с каждой секундой. — Анэ схватила Нагинаву за футболку и, подтянув к себе, поцеловала.

Крохотные красно-оранжевые огоньки закружились вокруг парочки, и чем больше чародейка отдавалась поцелую, тем ярче они пылали.

Сазуки и представить не мог, насколько пленительными могут быть губы любимого человека. Кровь бурлила в венах, раскачивая сердце и наполняя тело силой, способной преодолеть любые преграды.

* * *

Бродя по супермаркету с тележкой, Момо с открытым ртом засматривался на ассортимент продуктов питания и хозтоваров. В лесу его семья выращивала многое сама, а отец выбирался в Зеладан раз в месяц и брал только самое необходимое. Лишь однажды мальчику посчастливилось путешествовать с Йошисадой-старшим, и это были самые радостные и незабываемые дни в его жизни.

Он вертел в руках фрукты, вдыхал ароматы весового чая и баловал свой желудок возле дегустационных стендов. Без строгого надзора Лин мальчишка смёл бы себе в карманы конфеты, шоколад и орехи. С задумчивым видом потрогав рулон двуслойной туалетной бумаги и с улыбкой пшикнув освежителем воздуха из баллончика, Йошисада направился к Морриган, выбиравшей пластиковую посуду. За время, проведённое с новыми друзьями, он практически не общался с желтоволосой студенткой. Да и вообще подметил, что Ханзо не особо-то разговорчива. Момо думал, с чего бы начать, но Морриган, заметив его, заговорила первая:

— Ты вовремя — у меня в корзинке места уже нет. — Она взяла посуду и положила её в тележку поверх продуктов. — Ничего из списка не забыл?

— Еды тут хватит на десятерых, — заверил Йошисада. — Как у тебя дела? Всё нашла?

— Осталось взять мыло и шампунь.

— Хвала небесам! — обрадовался Момо. — Мы тут уже, наверное, часа два бродим.

— Потерпи ещё чуть-чуть. — Морриган нежно провела ладонью по волосам друга и пошла к соседнему стеллажу.

— Можно вопрос? — Момо аккуратно толкнул тележку вперёд.

— Конечно, — ответила Морриган, читая состав взятого с полки шампуня.

— Почему ты отправилась к райскому острову? Я слышал, что Спейстаун — это город грёз, где каждый житель может стать счастливым.

— Наверное, я сентиментальный романтик, которому хочется вдохнуть эту жизнь поглубже, — улыбнулась Морриган.

— Неужели в Спейстауне тебе было плохо?

— Дело не в этом, — Морриган на какое-то время задумалась. — Понимаешь… лес, где ты жил долгое время один, не сильно отличается от густонаселённого мегаполиса.

— Но ведь там столько людей!

Морриган бросила шампунь в тележку и потянулась за второй бутылкой.

— И никому нет дела друг до друга. В этих бетонных джунглях ты изо дня в день делаешь одно и то же, вязнешь в рутине и проблемах. Мы одиноки, Момо, все до единого, и порой даже не осознаём этого.

— Но как же друзья? Как же Лин и Зико?

— Они замечательные, и я очень рада, что встретила их.

Момо напряг все извилины, но так и остался в недоумении:

— Я… не понимаю.