— Отвали, сукин сын! — рычу я, отпихивая от себя Томаса, когда осознание того, что он сделал, обрушивается на меня, словно ледяная лавина. Мне удаётся выбраться из-под него и встать, а затем отодвинуться к стене.

— Впусти меня, — шепчет он, наступая на меня. — Впусти меня, Флорина.

— Отвали, Томас. Ты просто…

— Флорина, — Томас обхватывает моё лицо ладонями и смотрит мне в глаза, отчего меня начинает тошнить. — Пожалуйста… прошу, впусти меня в своё сознание. У нас…

— Томас, время, — совсем близко раздаётся голос Сава. — Тебе нужно вернуться.

— Впусти меня, Флорина. Впусти меня. Я прошу тебя. Впусти меня, — Томас надавливает на мою голову, и я слышу в его голосе горечь и боль.

Сознаюсь, что на долю секунды хочу поддаться влиянию того сна, своих надежд и мыслей о том, что всему есть логическое объяснение, даже поведению Томаса и его предательству. И то, что Томас стал таким, не его вина. Он же другой. Он…

Но я обрываю эти мысли. Нет. Я уже достаточно потеряла, чтобы снова во что-то поверить, чтобы ему поверить. Нет.

— Я не наступлю на те же грабли дважды, Томас, — холодно отвечаю и отбиваю его руки от себя. — Ты можешь обладать моим телом, моим вампиром, но я контролирую своё сознание, и тебе никогда не забраться туда. Никогда.

Томас отшатывается от меня и возвращает себе человеческий облик.

— Ты просто омерзительное животное. Я презираю тебя. Гори в аду, Томас Догар. Гори в аду, — с ненавистью выплёвываю я.

Он прикрывает глаза и делает глубокий вдох.

— Дура, — едва слышно бросает Томас и вылетает из ванной комнаты, хлопая дверью.

Я задерживаю дыхание, слыша, как он копается где-то в спальне, затем проходит ещё пару минут, и он уходит.

Оседаю на пол и зажимаю рот ладонью, позволяя себе разрыдаться от боли, унижения и ненависти к себе. Я не знаю, что мне делать. Я одна. Мне хочется сорвать кожу и в то же время поддаться искушению и коснуться Томаса, чтобы вылечить его. Но я… я знаю, в любом случае будет больно лишь мне. Слишком часто меня предавали. Слишком часто моё сердце было разбито. Слишком противно мне от того, что я не могу совладать со своим существом, которое жаждет Томаса.

Я ненавижу себя.

Глава 12

Омерзительное ощущение стойко срослось со мной, как и чувство стыда из-за того, что я не умерла прежде, чем Томас смог воспользоваться мной. Нет, мне сложно, мой друг, принять факт насилия. Конечно, за свою жизнь я многое видела, но всегда была сильнее и могла дать отпор. Но Томас… он намного мощнее меня. Я даже боюсь узнать, что ещё он умеет. Он может отравить своим укусом, как делал это отец. Так он наказывал старших братьев и несколько раз меня. Один укус, и он гноится, болит и зудит. Ты чувствуешь себя поистине плохо, словно подхватил простуду, но с высокой температурой и рвотой кровью. Самое ужасное наказание за всю мою жизнь. И меня злит то, что Томас обладает этим навыком, а я нет. Почему? Даже мой старший брат не мог так делать, а он был первенцем. Почему же Томасу досталось всё? Он просто уникален. И я бы хотела им восхищаться, если бы он не был мудаком, которого я ненавижу.

За прошедшую ночь звуки смеха, стонов, оргий и разврата, разговоров и музыки чуть не свели меня с ума. Томас так и не вернулся в спальню, чему я очень рада. Я рада, ясно? И мне плевать, если он пошёл к своим шлюхам. Ко мне он больше не притронется, я лучше умру. Томас и мой вампир — ублюдки. Но это меня не так сильно мучает, как тот сон, который я увидела. Вампиры не видят снов, у них бывают видения и кошмары. Последнее про меня. У Стана были видения, и как мы знаем, мой друг, это видения Томаса, точнее, насланные и обманчивые картинки. Он не мог проникнуть в мой разум. Я отдала все силы, чтобы у него не получилось, поэтому отвергаю этот вариант. А также я не могу понять того, что случилось после… хм, взаимного укуса. Обычно это делают пары. Они кусают друг друга, показывая полное доверие, потому что в такие моменты разум открывается, но не мой… я держала его под замком. Пусть это и был самый лучший оргазм в моей жизни, но Томас его изгадил. О каком доверии можно говорить, если он пришёл и изнасиловал меня? Нет. Для него это просто развлечение, и я не поведусь на его тон, которым он манипулировал в прошлом. На этот жалобный и подавленный взгляд, на этот драматизм. Он просто мудак, который продолжает играть свою роль. И меня не волнует, что за время закончилось, и почему Сав сказал возвращаться Томасу. Видимо, я для них грязная шлюха и трахать меня можно только шёпотом, только бы никто не узнал об этом.

Мерзко. Просто мерзко.

В мою комнату стучат, и я злобно распахиваю дверь.

— Что? — рявкаю я. — Время видел? Только шесть утра! Я ещё сплю.

Один из бывших подчинённых Стана опускает голову и поджимает губы.

— Стан просит вас спуститься к нему, Ваше Высочество, — бормочет он.

Стан. Боже, я совсем забыла о нём.

— Он до сих пор в темнице? — хмурясь, спрашиваю я.

— Да.

— Почему? Для него должны были подготовить комнату рядом с моей.

— Но…

— Это приказ. Только посмей не исполнить, я из тебя марионетку сделаю. И я это могу, ты знаешь. Я не прощаю тебя за предательство, — злобно огрызнувшись, толкаю вампира плечом и прохожу мимо него.

Наконец-то, большинство вампиров спят. И этот ночной, порочный ад закончен. Но будет новый, это просто неизбежно.

Сцепив зло зубы, я спускаюсь в темницу, кривясь от грязи вокруг и от того, что оборотни моют полы и стены после вечеринки. Ублюдки. Недолго им осталось радоваться.

Влетаю в туннель с темницами и принюхиваюсь. Здесь воняет Томасом. Он был здесь и совсем недавно, а также длительное время. Срываюсь на бег, волнуясь за Стана. Единственный, кто здесь остался, это мой друг. И Томас мог снова причинить ему боль или ещё больше свести его с ума.