Соломон замолкает, улыбнувшись мне, а затем опускает голову, изучая что-то на своих коленях. Кажется, не меня одну повергла в шок речь Соломона. Остальные тоже взирают на него в полном недоумении.

— Мне не нужна твоя поддержка и твои улыбки, ублюдок. Я всё равно собираюсь оторвать тебе вторую руку, чтобы ты мучился, — шиплю я.

Соломон вскидывает голову и тяжело вздыхает.

— Я знаю, Флорина, как ты меня ненавидишь. Мы все показали себя не с лучшей стороны, и я даже не обижен за руку. Но мы же один клан теперь и можем пережить это. Мы должны поддерживать друг друга, и я… хм, извиняюсь. Мне жаль, — Соломон поджимает губы.

И это заявление приводит в ещё более глубокий шок всех вокруг. Все присутствующие таращатся на него так, словно у Соломона нимб вырос.

— Да пошли вы, — шепчет он. — Я имею право извиниться. Флорина — наша будущая королева, а я не тупой. Я не хочу драться опять. Я устал от смертей и этих… недосказанностей. Я просто хочу мира между нами. Я же могу этого хотеть?

— Ты? — кривится Томас. — Ты хочешь мира? Вот ты?

— Да. Я хочу мира. Я хочу чёртов мир, а не эти все рычания, шипения, драки и кровь. Мы добились своего. Мы разрушили власть и создадим новую, потому что у каждого из нас своя правда. Мы знаем одно, Флорина и её клан другое. У нас разный взгляд на историю, и если мы расскажем друг другу всё, что знаем, то восстановим справедливость и поймём, кто кого обманывал. А также мы поймём, что мы не виноваты в том, что нас стравили друг с другом.

— Что за чушь ты несёшь? — рычит Томас.

— Хм, это не чушь, он прав, — подаёт голос Сав. — Соломон прав. Мы все причинили друг другу боль, так почему бы нам не извиниться друг перед другом и не жить дальше?

— А как ты извинишься перед своими мёртвыми сыновьями или женой, Сав? — ехидно бросаю я. Сав сразу же отворачивается.

— Или как вы все загладите вину за то, через что заставили пройти меня или Стана? Вы убили Рома. И я никогда, запомните, никогда вам этого не прощу. Я не одна из вас. Я Монтеану, а вы сборище отбросов.

— Флорина, выбирай выражения, — возмущается Радимил.

— Да пошёл ты на хрен. Я не собираюсь прогибаться под вас. Да, я подписала соглашение, потому что у меня не было выбора. Я подписала его, потому что у вас были в заложниках люди, мои слуги, которые были рядом со мной многие годы, которые доверяли мне, и я не могла их подвести. Я защищала Стана. А вы? Вы просто стайка ублюдков, и мне ваши извинения не нужны. Поэтому говорите, что вы хотите и отвалите от меня. Я никогда не буду на вашей стороне. Мирное соглашение для меня не значит внезапную любовь и всепрощение для вас. Так что хрен вам, а не мир со мной. Я буду при любом удобном случае издеваться над вами и показывать, как ненавижу и презираю вас. Уяснили? — Я опускаю ноги и яростно оглядываю всех.

— И это неразумно. Если кланы поймут, что между нами всё не наладилось, то они вряд ли смогут существовать рядом. Начнётся очередная война. И её начнёшь именно ты, Флорина. Задумайся, этого ты хочешь для своего клана? — сухо спрашивает Томас.

— Я хочу для своего клана мира, где нет вас, — отрезаю я.

— А она нам точно нужна? — подаёт голос оборотень.

— Закрой пасть, собака, — рявкаю на него.

— Да ты…

— Прекрати, Норман, она тебя провоцирует, чтобы доказать твоим собратьям, что ты ничтожество. Не позволяй ей этого, — перебивает его Томас.

— Да, в принципе, его собратья знают, что он ничтожество. Оборотни-отшельники обычно те, кого выгоняют из стаи, и на них охотятся все, кому не лень. Он изначально ничтожество. И ни один уважающий себя оборотень не примет его в свою стаю. Как и он, по их законам, не имеет права стать главой стаи. Это лишь факты, пёс, — я широко улыбаюсь, замечая, как вздуваются вены на лице ублюдка.

— Выйди отсюда, — приказывает ему Томас. — Норман, выйди и успокойся, а потом, если хочешь, возвращайся.

Он подскакивает на ноги так резво, отчего кресло падает у него за спиной.

— Ты ещё ответишь за свои слова, сука, — шипя, он тычет в меня пальцем.

— Я так боюсь тебя, пёсик, — смеюсь я. — Боюсь.

— Ты…

— Норман, вон! — повышает голос Томас, отчего оборотень сразу же ретируется, бросив на меня последний полный ненависти взгляд, а я дарю ему ухмылку.

— А ты закрой рот, — шипит на меня Томас.

— С чего бы это? Я как бы королева.

— Именно. Ты лишь как бы королева, Флорина. Ты на самом деле никто, чтобы открывать свой рот.

— Ошибаешься, — смеюсь я, качая головой. — Ошибаешься. Вообще-то, у меня в руках большая власть, и она вам нужна.

— Раз мы начали разговор про это, то обсудим лучше более приятную тему. Свадьбу, — улыбается Радимил.

— Для кого как, — бубню я.

Томас смотрит на меня так, словно готов придушить, но мне плевать.

— Перед церемонией нужно созвать всех вампиров, значимых вампиров, глав ковинов твоего клана, Флорина. Они должны засвидетельствовать своё почтение перед будущим королём и принять его, как и признать факт вашего союза. Это обычай.