Когдапауза, повисшая в воздухе, перетянулась завсякие приличные пределы времени, потребного для обдумывания ответа, Батюшка-Карась пришел, наконец, в себя; пришел, впрочем, только отчасти -- иначе не пробасил бы, склонясь к уху Молодого Священника:

– - Спроси, понимаете, его потихонечку, не мог ли бы я получить, понимаете, в Ватикане политическое убежище.

И навзгляд-вопль изумленного услышанным Священникадобавил:

– - Если потребуется -- готов, понимаете, принять католичество. Во славу Божию!

– - Ч-черт! Понарыли!
– - выругался Юноша, едване свалившись в канаву во тьме вечерней Садовой.
– - Постой, Машка! Давай руку!

– - Эй, командир!
– - появился из мглы кто-то Высокий.

– - Пошли-пошли, -- шепнулаВнучка.
– - Не ввязывайся.

– - Закурить есть?
– - крикнул Высокий вдогонку и ускорил шаги.

Внучка, схватив Юношу заруку, побежала.

Побежал и Высокий, догнал возле самой полковничьей калитки, заградил путь.

– - Дед, дед!
– - громко позвалаВнучка.
– - Полко-о-вник!

– - Дачего тыю -- забубнил Высокий.
– - Кто тебя, понял, трогает?..

Калиткаотворилась. Накрыльце появился Человечек, освещенный электрическим отблеском из комнаты.

– - Где полковник?
– - агрессивно выступилаВнучка.

– - Заходите, заходите, ребята, -- очень добродушно сказал Человечек.
– Чего волнуетесь?

– - А выю кто?
– - осведомилась Внучка.

– - Товарищи его, по работе, -- широко и открыто улыбнулся Человечек.
– Приехали навестить. Он приболел немножко. Нелличка, где вы там?
– - жестко и нетерпеливо позвал во тьму.

Страшный, истерзанный, опираясь наруку Чернокудрой Нежной, появился из-зауглаПолковник.

– - Дед, что с тобой?!
– - бросилась к нему Внучка.

– - Ничего, Машенька, ничего. Все в порядке. Все прекрасно. Пыталисью ограбить. Вот, ребятаприехали, -- кивнул наЧеловечкаи еще две-три тени, ошивающиеся около, -- помогли. И доктор тоже есть, -- взглянул наЛасковую.
– Так что вы езжайте, езжайте в Москву. У меня здесь всею в порядке.

– - Никудая не поеду!
– - объявилаВнучкарешительно.
– - Тут что-то не так. Пошли в дом.

– - Конечно, заходите, пожалуйста, -- гостеприимно пропел Человечек.

– - Поезжай в Москву, я сказал!
– - повысил голос Полковник.

– - Иннокентий Всеволодович, -- упрекнул Человечек.
– - Вы думайте, что говорите! Заходите, ребята, заходите.

– - В Москву!
– - заорал Полковник так страшно, что Внучкас Юношею не сумели не послушаться, однако, едвадвинувшись к калитке, оказались накрепко схвачены двумя тенями.

Человечек подал незаметный сигнал и третьей тени -- Полковник тоже очутился в клещах, со ртом, зажатым чужой потной ладонью.

Две первые тени тащили ребят в дом, аЧеловечек отнесся к Полковнику:

– - Не Штирлиц вы оказались, Иннокентий Всеволодович. Далек-ко не Штирлиц! Отправьте его наместо. Наручники -- обязательны, -- бросил во тьму.
– Извините, -- вернулся к Полковнику, -- у меня не столько людей, чтобы следить завами каждое мгновение. А самоубийством жизнь вы покончите не прежде, чем я вам это позволю. Не в службу, ав дружбу, Нелличка, подежурь немного возле.

Полковникаувели.

– - Там у нас решеткаеще осталась?
– - осведомился Человечек.
– - Молодых людей определите наверх, окошко зарешетите. Если будут кричать -- заткнуть!

Тени рассосались выполнять распоряжения. Человечек вошел в дом, взял радиотелефон, набрал номер:

– - Не разбудил? Ну-ну. Тут, понимаешь, обстановканесколькою усложняется. Нет, поканичего серьезного. И тем не менее -- переезд надо форсировать. Дапрямо хоть сейчас! Хорошо, хорошо, до утра. Но как можно раньше! Я даже заночую здесь сегодня. Пока, жду!

А по ночной Москве чесалатем временем с недозволенной скоростью "Волга"-универсал. Юркий "жигулек" старался от нее не отрываться, для чего водителю, старому нашему знакомцу Благородному Карасю, приходилось манипулировать рулем, педалями и рычагом с явно непривычною резвостью. Проносились мимо красные волдыри светофоров, летели вслед безнадежные милицейские свистки -- "жигулек" как приклеился к остекленному задку.

Водитель "Волги", понаблюдав заманеврами преследователя, покачал головою:

– - Движок у нас слабоват, командир. Пятую сотню тысяч крутит.

– - Даон все равно знает адрес. Какой смысл?
– - прозвучал голос с заднего сиденья.

– - Ладно, -- сказал Командир.
– - Сбавь.

Благородный Карась сбросил скорость в свою очередь и вытер со лбапот.

В мансарде, едваосвещенной чуть сереющим небом, нафоне которого неприятно вырисовывалась наскоро вделанная в окно решетка, понурились натахте Внучкаи Юноша.