Эдди прохаживался по коридору, когда увидел официанта, толкающего перед собой столик, на котором находилась еда для Кэрол. Эдди был в отличных отношениях со всем персоналом отеля, и этот парень, по имени Брегштейн, был одним из его приятелей.

— Это для номера 247?— спросил он, доставая банкноту в пять долларов и складывая ее перед носом парня.

Брегштейн посмотрел, как он это проделывает, улыбнулся и утвердительно кивнул головой.

— О’кэй, приятель,— буркнул Эдди, сунув пятерку ему в карман,— возьми на виски. Я сам отнесу обед. Рыжие девушки — моя юношеская страсть!

— Ваша стихия немного мрачна, мистер Рейган,— сообщил ему Брегштейн.

— Да? Ничего не поделаешь,— Эдди оглядел свой смокинг.— Как ты думаешь, примет она меня за официанта?

— За киноартиста! —вздохнул Брегштейн и, с беспокойством уставившись на Эдди, добавил:—Дирекция этого не одобрит, мистер Рейган. Я не хочу неприятностей!

— Дирекция ничего не узнает, если ты сам об этом не разболтаешь,— разозлился Эдди. Он подтолкнул столик к 247 номеру, постучал и вошел.

Эдди немного удивился, обнаружив Кэрол, нагнувшуюся у огня и обхватившую голову руками.

— Ваш обед, мадам. Желаете, чтобы я расстелил вам возле огня? Я быстро!

— Оставьте его там, пожалуйста,— ответила Кэрол, даже не оборачиваясь.

— Может, вам подвинуть кресло?—уже менее уверенно спросил девушку Эдди.

— Нет... Оставьте меня одну, уходите! —раздраженно ответила Кэрол.

Внезапно Эдди заметил на полу два портфеля и остановился, пораженный. На каждом из них можно было прочесть имя владельца: на одном — Франк Курт, на другом — Макс Реза. Ошеломленный, с открытым ртом, он уставился на Кэрол. Глядя на нее, он увидел белый шрам на ее запястье. Он вздрогнул. Значит, это была Мари Прентис!

Это открытие удивило его до такой степени, что он выскочил из номера прежде, чем Кэрол успела взглянуть на него и узнать. Уже будучи в коридоре, он стал размышлять, задыхаясь от волнения и сверкая глазами. Фантастика! Кэрол Блэндиш, миллионерша, выдавая себя за Мари Прентис, ответственную за смерть Франка, и у нее находилось состояние Франка и Макса! Неужели он не сможет найти ловкий ход и сорвать хороший куш?

Кэрол завершила свой обед, который уничтожала с огромным аппетитом. Она почувствовала себя лучше. Мигрень сразу же затихла и тревожила ее уже меньше. Сняв манто, Кэрол придвинула кресло ближе к огню и села, чтобы хладнокровно обдумать происшедшие события. Счеты с Франком были сведены, а с Максом она уже начала работу. С того момента, когда Макс вышел из госпиталя, она следовала за ним по пятам. Она даже сумела пробраться в его дом и следила за ним в щелочку двери, как он пересчитывал доллары. По выражению его лица она поняла, какое удовольствие он получал от этого занятия. Кэрол подумала, что, отобрав у него эти деньги, она нанесет ему такую же тяжелую рану, какую он нанес мисс Лолли, отрезав ее бороду. Кэрол решила предоставить ему несколько дней покоя, чтобы он мог основательно пережить свою потерю, а после этого она покончит с ним! Ее глаза загорелись, а длинные тонкие пальцы скрючились, подобно когтям, когда она подумала об этом сладостном мгновении.

В этот момент она неожиданно вспомнила о портфелях, лежащих у ее ног. Она взяла один из них и открыла, с ужасом взглянув на старательно перевязанные пачки денег. Каждый банкнот, думалось ей, кричал о Суливанах, а на дне кожаного мешка, как ей почудилось, она даже услышала слабое эхо их голосов! С дрожью отвращения она отбросила от себя этот портфель, и его содержимое вывалилось на ворсистый ковер.

Как раз в это время дверь в номер отворилась. Эдди, готовый начать боевые действия, осторожно вошел в комнату. Его слова застыли у него на губах при виде этих валявшихся на старом ковре денег. Он сразу же понял по портфелю, что эти деньги принадлежат Франку или Максу. И он немедленно решил, что деньги Франка при всех обстоятельствах должны принадлежать Линде, а что принадлежало Линде, то, совершенно очевидно, принадлежало и ему самому.

Кэрол резко повернулась в кресле, услышав шум отворившейся двери. Она сразу же узнала Эдди и устремила на него взгляд своих больших зеленых глаз.

— Вы узнали меня? —улыбнулся он.

— Уходите! —спокойно заявила Кэрол.

Эдди облокотился о полку камина. Теперь он был уверен в себе.

— Полиция разыскивает женщину по имени Мари Прентис,-он достал и закурил сигарету,— по обвинению в убийстве. У них достаточно доказательств, чтобы она предстала перед судом.

— Выйдите вон! — повторила Кэрол и сжала кулачки.

— Вас не повесят. Вас запрут, моя нежная, лет на двадцать.— Он принялся внимательно рассматривать кончик сигареты, затем перевел взгляд на Кэрол и продолжил:—Знаете ли, жизнь в тюремной камере вам совсем не понравится. Вы уже хлебнули горя в клинике, а в тюрьме гораздо хуже!

— Зачем вы все это мне рассказываете?— надменно спросила она, опираясь на спинку кресла.

— Послушайте, моя ласковая, хорошего совета! И не вздумайте обманывать меня. Я узнал вас по вашему шраму: вы — Мари Прентис, девушка, согласившаяся стать компаньонкой Франка. Вы получили от меня деньги за то, что Франк будет забавляться с вами, а сами подстроили ему смерть. Не знаю, почему вы это сделали, но мне будет очень легко доказать вашу вину. Одновременно вы являетесь Кэрол Блэндиш, миллионершей, бежавшей из лечебницы в Гленвилле. Вы и я можем прекрасно сговориться. Для начала я возьму эти деньги, а потом вы дадите мне чек на полмиллиона долларов. В противном случае я передам вас в руки полиции. Что вы скажете на мое предложение?

— Вы мне не нравитесь! — произнесла Кэрол, и рот ее дернулся.— Будет лучше, если вы покинете номер.

— Не забывайтесь, психованная куколка! — рассмеялся Эдди, обнажая свои ослепительные зубы.— Я не уйду, пока мне не заплатят. Итак, будьте благоразумны, детка. Я держу вас в своих руках, и сопротивление бесполезно!

Она смотрела на него, и он видел ее горящие глаза на бледном лице.

— Уходите! —гневно произнесла она.— Оставьте меня одну!

— Даю вам два часа на размышление,— немного удивился он.— Но в ожидании вашего решения я пока подберу эти деньги! Они не ваши!