Следующие полчаса мы упражнялись в спортивной ходьбе по пересеченной местности, знатно запыхались и вспотели так, что пришлось снять короткие кожаные куртки, явно не подходящие для данной температуры окружающего воздуха, которая, без преувеличения, стремилась к двадцатке по Цельсию. Солнце давно перевалило наивысшую точку и начало постепенное скольжение ближе к Европе. Стрелки часов уверенно указывали на половину пятого.

Встали на роздых. Лес не сгущался и не редел, только по моим прикидкам стало попадаться больше елок. Толстых и угрюмых.

– Нужно к реке возвращаться, - покумекав, сообщил я, устраивая седалище между двух сосновых корней, похожих на ползущих куда-то коричневых питонов.

– Зачем?
– с интересом полюбопытствовал Сашка.

– Ну, во первых, возле воды мы с тобой скорее отыщем разумную жизнь, люди издревле селились на берегах рек и озер, а в наше время страстно полюбили строить дачи. Во вторых, в незнакомом лесу без компаса и ориентиров заблудиться легче легкого. Про фокус правой ноги слыхал?

– Это когда кругами ходят?

– Совершенно верно. Нам оно надо?
– я почесал укушенный комаром затылок.
– Ясно одно - мы с тобой находимся глубоко за городом. В то, что наша тачка вдруг превратилась в подводную лодку и проползла несколько километров по дну, мне верится слабо, следовательно, нас сюда либо привезли, либо сами дошлепали в беспамятном состоянии. Осталось выяснить что произошло на самом деле, а для этого нам нужно совершить всего один телефонный звонок.

– Макарову?
– догадался Рок.

– Да, нашему дорогому во всех смыслах полковнику. Уж он-то точно в курсе что с нами приключилось, из вечерних сводок с нашим участием можно целый роман переплести, не тоньше «Войны и мира» получится книженция, правда, с элементами криминально-кровавого детектива.

Я подождал пока Рок высосет сигарету и приказал подниматься. Перехватив поудобнее снятую куртку, Рок взглянул ввысь, повертел головой и уверенно потопал туда, где, как он считал, находится речка. Спорить с ним я не стал, по-моему выходило, что направление он взял верное. Улепётывали мы под условно прямым углом от реки, стало быть, чтобы вернуться к воде и не оказаться на прежнем месте, нужно резануть угол по отношению к руслу не меньше двадцати пяти градусов.

– Ты чего нахохлился, братан?
– спросил я широкую спину в белой футболке с клинообразным пятном проступившего пота, маячившую в трех шагах впереди. Так сложилось, что по характерному наклону головы к правому плечу я научился безошибочно определять когда мой самый близкий дружок и родственник чем-то недоволен или пытается сильно думать.

– Думаю: нахрена мы убежали от тех козлов?
– полностью оправдал мои надежды Сашка.
– Надо было их принять, набуцкать по жбану и допросить какого буя по живым людям из луков палят. Заодно узнали бы где находимся.

– Так, а ну, стой!
– распорядился я, прочувствовав, что в душе у соратника бродят зачатки осуждения шефа. Рок послушно остановился и развернулся ко мне своей неподражаемой, широкой как сковорода физиономией.

– Братан, а помнишь мы с тобой на фестиваль ездили? «Богатырская земля» или «Богатырская застава», не суть…

– Помню.
– живо отозвался Сашка, - Ты тогда проспонсировал каких-то чудиков, что в кольчугах с мечами по полю бегали. Как их… Конструкторы, во!

– Реконструкторы, - поправил я приятеля.
– Любители исторического фехтования и стрельбы из лука. Модная, кстати, тема начинается...

– Ну и?
– нетерпеливо перебил Рок.

– У тех ребят снаряга миллионы стоит. Оружие настоящее, кованое, а не те штампованные в Китае «катаны», что в метро продаются, одежа льняная на натуральных красителях, побрякушки, амулеты и все такое прочее сугубо ручной работы. Нищеброды в эту игру не играют, поэтому запросто можно нарваться на какого-нибудь депутата, коммерса со связями или вовсе - на мента с большими звездами, не говоря уж о всяких деловых. Старый мудила Завьял этой темой интересуется, это он попросил меня помочь одной начинающей группе. Не «за так», ясно-понятно…

– Никак не вкурю к чему ты это приплел, - признался в конец озадаченный Рок.

– К тому, - терпеливо начал пояснять я, - что те парни на берегу сильно смахивали на любителей помахать почем зря холодным оружием. Палки в руках это - копья, луки ты сам видел, одеты все под древность лохматую. Как ты правильно заметил - ребятишки борзые, не задумываясь шмальнули в нас, как только засекли. Не исключаю, что вся деятельность этих ряженых лишь прикрытие каких-то более приземленных делишек, куда чужим храповик совать не следует. Не знаю, надо будет Завьяла поспрашать чисто по-дружески. А свалили мы, чтобы раньше времени не светиться, вдруг Анзор в курсе, что мы с тобой вовсе не раков кормим.

– Хочешь сказать - нас ищут?

– Не исключен и такой нехороший вариант, браток. Береженого Бог бережет, а не береженого конвой стережет, либо черви глодают. Такие дела.

– Вот твари мутнорылые!
– с ненавистью проговорил Рок и сплюнул в траву.

Я не понял кому конкретно адресовался сей агрессивный посыл, однако, с облегчением осознал, что мой верный дружище больше на меня не дуется. Кстати, Рок он не потому, что фатален и неизбежен, хотя, кому как выпадет карта, а оттого, что фамилия от родного папы досталась - Рокотов. А еще, потому, что когда-то дюже фанател от Рокки Бальбоа - персонажа нескольких частей голливудского боевика на спортивную тему в исполнении Сильвестра Сталлоне. Боксером Сашка являлся покруче пресловутого американского актера, которого в том кино называли Итальянским Жеребцом. По крайней мере, послать дядю Сильвестра в глубокий нокаут для господина Рокотова не составило бы великого труда. Кандидат в мастера, как никак. Я, признаться, читал интервью Сталлоне, где он утверждает, что занимается боксом чуть ли не с младенчества, однако, судя по его движению в ринге и ударам, показанным в фильме, готовность останавливать выбросы соперника собственным лицом, считаю, что и сам смог бы отобрать пояс чемпиона у Итальянского жеребца как два пальца облизать…