– Жрать охота!
– заявил вдруг Сашка, устало привалившись плечом к шершавой сосне.

– Есть такое дело, - согласился я, чувствуя, что голод в моем организме заметно уступает жажде.

– Может поохотимся? Гляди сколько дичи, как в зоопарке! Я уже двух зайцев видел и белок пяток.

– Ты что - охотник?
– я придирчиво оглядел спутника, боясь представить, что чего-то о нем не знаю.

– Жуку в глаз не бью, но косого подстрелить смог бы, наверное, они тут вообще непуганые, вон сидит, зенки таращит!

Вот ведь проглот, ни в чем неповинную зверушку готов сожрать, лишь бы брюхо свое ненасытное набить. Обойдется. Не хватало еще ради угоды желудку устроить пальбу в лесу.

– Шуметь не будем, палевно, вдруг те из лодки топают по нашему следу да и мало ли кто еще тут шастает.

Рок напрягся и настороженно заозирался, словно хотел высмотреть кого-то среди окружавших нас деревьев.

– Ничего, поголодаем, заодно организм отдохнет от вечной работы по перевариванию жрачки, мы же с тобой не коровы. Так что пущай зайка еще побегает. Не помрешь, небось?

– Шутишь, Петрович? Я могу три дня ничего не есть, проверено!

– Это радует. Стало быть тебе не составит труда завязать свою хлеборезку в узел и немного потерпеть?

– Само собой, - как-то уж слишком оптимистично отрекся от греха чревоугодия Рок.

– Вот и ладушки, - довольно произнес я.
– За мной, боец!

Рок раздавил ногой хрусткую шишку, отлепился от дерева и ускорился вслед за мной к предполагаемому выходу из надоевшего леса. Я старался придерживаться выбранного направления, обходя особенно густые заросли крапивы, навалы бурелома и сырые места, чтобы совсем не загадить свои белые кроссовки. Видимо, тут недавно пролился нехилый ливняк, трава успела высохнуть, но в низинах почва оставалась еще достаточно влажной. В одном месте наткнулись на обширную проплешину, практически, без деревьев с чавкающей, тягучей, кочковатой поверхностью, что при каждом шаге пружинила под ногой. Я испугался, что втюхались мы с Роком в топкое лесное болото и поспешил предпринять маневр глубокого обхода, стоивший нам остатков сил.

– Где эта чертова речка? Топаем уже полдня!
– возмущенно забухтел Рок на очередном привале, пытаясь отряхнуть безнадежно вымазанные зелено-желтым травяным соком джинсы.
– Что за фигня, Старый?! Кругами ходим, в натуре?

Меня занимали похожие мысли, бредем по лесу достаточно долго, а к воде до сих не вышли. Неужели так сильно петляет русло, что настолько круто умотнуло от нас или дело в пресловутой правой ноге? На первый взгляд речка была не извилистой, а вполне себе даже прямой... Болото еще это, будь оно неладно! Наверняка, пока обходили, отклонились от курса, хоть я и очень старался не сбиться с воображаемой траектории. Хреново без компаса, однако...

– До сумерек еще побродим и надо на ночлег становиться, - поразмышляв, пришел я к единственному решению.
– Не факт, что до ночи реку отыщем, а впотьмах окончательно заблудиться будет самое оно.

– В лесу спать будем?
– с удивленным сомнением в голосе спросил Рок.

– Нет, в борделе с длинноногими шалавами под одеялом. Ты что в поход никогда не ходил?

– Мы в походе в палатках ночевали.

– Наша крыша - небо голубое, слыхал песенку? В данном случае это про нас. Но спать на сырой земле все же западло. Надерем лапника и сварганим лежаки. Мягко и запах приятный.

– А муравьи?

– Что - муравьи, не понял?

– Я муравьев не люблю, - смущенно признался здоровенный детина, слабо знакомый с принципами морали, ему человека изуродовать или убить легче чем книжку прочитать.
– Как представлю, что в ухо заползают, меня аж колотить начинает.

– Муравьи по ночам спят, дружище, да и нечего им в твоих ушах ловить, - сказал я как отрезал.
– И вот еще что: отдай-ка мне волыну, братишка, у тебя и руками неплохо получается.

– У меня еще и нож есть, - Рок извлек из заднего кармана джинсов небольшой выкидной кнопарь и клацнул механизмом, выпустив наружу тусклое узкое лезвие. Наткнувшись на мой укоризненный взгляд, Сашка перестал хвастаться, убрал свой живопыр и избавил кобуру от строгого «ТТ» китайского производства.
– Держи, босс.

Не обращая внимания на ироничный тон подручного, я вынул на свет приятную руке свинцовую тяжесть кастета и произвел неравноценный ченч. С этой штукой на кулаке Рок может пробить любую башку насквозь. Стреляет он тоже неплохо, но слишком уж импульсивен, в порыве может и начудить.

Достав из пистолета полупустую обойму, я заменил ее на полную и передернул затвор, загоняя "рыжик"в патронник, затем снова выщелкнул магазин и дополнил девятым патроном из обоймы Рока. Теперь у меня в "ТТ"на один выстрел больше, чем у всех нормальных людей. Вот и ладушки! Совершив сей акт самоуспокоения, я устроил ствол в кобуру у правой подмышки и нарочито бодрым шагом двинулся в путь.

Примерно через полтора часа день заметно померк и резко побежал на убыль. В лес заползли прохладные сумерки и я решил, что на сегодня, пожалуй, с нас хватит.

– Думаю, вон у тех березок расположимся, за кустиками, не возражаешь?

Опустившись на корточки, Сашка молча и жадно закурил.

– Хорош бакланить, давай за дело, надерем лапника, темнеет уже!

Когда Сашка Рокотов чего-то не хочет и старательно избегает проявления инициативы, без повелительного окрика не обойтись.