Тобиас сделал это со мной буквально на днях, верно? Притворился серьёзным, спросил о простынях…

Но Тобиас и Мика — это не одно и то же. Несмотря на их внешность. Несмотря на их исполнительское искусство (то есть на то, как они всё делают в унисон). Для них это игра, а не реальная жизнь.

— Спасибо? — спрашиваю я, моргая влажными ресницами в ответ. Хорошо, что Моника заставила меня прибегнуть к водостойкой туши для ресниц, иначе прямо сейчас это было бы что-то ужасное. — Ты собираешься поблагодарить меня за секс с тобой, потому что, клянусь, мне всё равно, поженимся мы завтра или нет, я кастрирую…

Мика поднимает один палец и прикладывает его к моим губам, его хитрые черты смягчаются, и я предполагаю, что это искреннее выражение. Было бы лучше, если бы он прервал нашу игру.

— Спасибо тебе за то, что ты можешь отличить меня от Тобиаса, — вот что он мне говорит. И когда он это делает, его голос звучит почти порясённо, как будто это редкое и невозможное угощение. Даже его родители большую часть времени не могут отличить близнецов друг от друга. — Кроме… ну, ты знаешь, их, — он наклоняет голову в неопределенном направлении заднего двора, — ты единственная. И ты раскусила нас быстрее, чем кто-либо другой. Даже Спенсер.

Я двигаюсь, чтобы одёрнуть юбки своего промокшего розового вечернего платья, но Мика хватает меня за запястье, не давая мне прикрыться. Прямо сейчас я, э-э, беззащитна. Очевидно, он тоже. Не физически (пока нет), а эмоционально. Я никогда не видела его таким обнажённым.

Мика отпускает моё запястье, протягивает руку, чтобы убрать мокрые светлые локоны с моего лба. Я продолжаю моргать, глядя на него, капельки воды прилипают к моим ресницам. Я почему-то чувствую, что должна объясниться.

— Это было нетрудно, Мика. У вас с Тобиасом много общих хороших качеств, но ваши лучшие стороны — это те, которые отличаются друг от друга.

На это он стонет, опуская голову так, что оказывается ужасно близко к ноющему жару между моих ног. Я запускаю пальцы в его мокрые волосы, слегка массируя кожу головы.

— Ты не можешь говорить это так небрежно. Это должно быть значительным и монументальным. Типа, хрен знает. Если ты говоришь это так, кажется, что для тебя это так легко.

— Для меня это легко, — протестую я, и он стонет, поднимая голову, чтобы посмотреть на меня.

— Это каким-то образом делает ситуацию ещё лучше. Я не знаю почему; просто так происходит. Ты эксперт по братьям МакКарти, — Мика делает глубокий вдох, часть мягкости исчезает из его глаз. Это очень быстро заменяется чем-то другим. Я дам вам три попытки угадать, но если вы не ответите с-е-к-с, то вы глубоко ошибаетесь.

Хитрый ублюдок.

Швырнул в меня чем-то эмоциональным, а потом переключился на неприличный режим.

Это техника полного переключения.

— Я не заслуживаю тебя, Чак, — Мика удивляет меня этой внезапной вспышкой, и я стону, используя своё нежное прикосновение к его волосам для чего-то другого. Я опускаю голову Мики вниз в тот же момент, когда раздвигаю бёдра, упираясь ногами в капот, его рот горячий и коварный. Я говорю это, потому что чувствую себя обманутой, потому что вот так, здесь, с ним… это могли бы быть мы. Только мы.

На короткое время так оно и есть на самом деле.

Это важно, наше личное время для пары. Даже если это всего лишь маленькие моменты, то здесь, то там: сидеть вместе в постели и обниматься, совершать незаконные действия в центре Борнстеда, притворяться мальчиком в душе, глазировать кексы в полночь.

Куннилингус на Ламбо.

Я бесстыдно стону, и звук эхом разносится по закрытому гаражу. Здесь, внизу, нас никто не может услышать, так что я даже не утруждаю себя тишиной. Я откидываюсь назад, опираясь на одну ладонь, а другой придерживаю голову Мики там, где я хочу.

Он так же ловок языком, как и в шалостях, используя его, чтобы попробовать на вкус и потрогать каждую частичку меня, а затем скользнуть им в мою киску. Я задыхаюсь от этого, сжимая его волосы в кулаке ещё крепче, прижимая его к себе ещё сильнее.

— О, тебе, должно быть, это нравится, — бормочет он, и слова вибрируют у меня внутри. Я приподнимаю бёдра к его лицу, и он заглатывает наживку, целуя, посасывая и играя со мной, пока я не оказываюсь… так близко… прямо здесь…

Мика внезапно отстраняется, игнорируя мои пальцы, которые запутываются и дёргают его за мокрые волосы, а затем он делает полный шаг назад.

— Ты ублюдок! — я рычу, но он просто высовывает свой дерзкий язычок из уголка рта и похотливо подмигивает мне.

— Я не собираюсь позволять тебе кончить без меня внутри. Что бы это было за веселье? Завтра ты выходишь замуж за пятерых парней, это твой свадебный подарок. Ну, мой.