Шрифт:
– Не бейте. Я ценный.
– И не собирался, по крайней мере - пока,- ирлинг всхлипнул громче. Чертов сарказм! Угораздило подхватить эту заразу! В проеме кухни материализовался домовой дух и скорбно прицокнул своим языком. И этот туда же!
Как тяжело, оказывается, отмывать пол вручную. Вроде, воды на полу больше нет. Полки сгрёб в кучу и составил в углу. Баночки и скляночки Шерли, благо, остались целы, сколы на их крышках не в счёт. По нынешним меркам, так точно. Из-под горы пуха натекла основательная лужа, черт, он не замерз там? Простудится еще, чего доброго, и сдохнет на радость мне, если рассуждать здраво. И к моему безмерному огорчению, если мне быть честным перед самим собой.
– Эй! Вставай! Дай я под тобой лужу вытру! Видишь, натекло.
Тишина. Сдох он, что ли? Легонько потрепал по крылу. Ирлинг подлетел самым натуральным образом, распахнув крылья, и вмазался головой в потолок. Впрочем, она у него, кажется, не самая важная часть тела. Зря я задрал голову. Он чихнул на меня с потолка и камнем рухнул вниз каяться.
– Лужу вытри, с тебя натекло, хотя, я лучше сам вытру, наверное.
– Я уснул, простите меня.
– Обязательно. Чайник поставь, выпьем горячего чаю, согреешься.
– Сожалею, но я не могу.
– Почему?
– Чтобы произвести чай, калечат множество молодых побегов. Я не могу вкушать оторванные калечные части живого.
Еще пара слов, и чай не смогу пить даже я.
– А что ты тогда ешь?
– Только то, что умерло само по себе.
– Падальщик?
– Да, - меня передернуло. Перед глазами встал образ дохлой коровы и ирлинга, припавшего к ее боку в попытке насытиться. Сейчас меня, точно, вырвет. И это мы еще чай не попили из калечных ростков.
– Я ем падшие фрукты и овощи.
– Уф, - я выдохнул носом и ртом одновременно. Образ мух с ирлингом во главе, роящихся над воображаемым трупом коровы, немного померк, - А еще? Молоко там? Мясо? Яйца?
– Молоко только после того, как напьется теленок досыта. Мясо ем только от животных, умерших своей смертью, - образ коровы снова воскрес, - например, я могу есть рыбу изредка, если найду выброшенную на берег. Но это так печально. Яйца я не ем никогда, они олицетворяют начало жизни и солнце. Как можно съесть солнце?
– Да, действительно. Вон, возьми яблоко со стола, оно, точно, сдохло само и уже даже немного скукожилось от долгого ожидания. Запей водичкой из-под крана.
– Благодарю вас, вы очень щедры. Темные эльфы пытались меня накормить через силу, они злые. Но у них все равно ничего не вышло.
– Отбился?
– Меня вырвало прямо на них.
– Били? К целителю надо?
– Хотели, но не стали, побоялись испортить вид. Только обещали выломать крылья, если я еще хоть раз их раскрою без предупреждения и там, где тесно. А я, когда пугаюсь, могу раскрыть их совершенно случайно.
За окном лязгнула дверь, ирлинг, словно в подтверждение своих слов, мгновенно раскрыл свои прекрасные крылья и снес к чертям полку с посудой. Я сел на пол и уронил тряпку. _______________ Не забывайте подписаться на меня как на автора, чтобы не пропустить моих новинок и информации о скидках и прочих радостях жизни! Звездочку на главной странице книги - очень радуют Муза и автора. Это абсолютно бесплатно)
Глава 4
Шерли
Хорошо посидели, узнала о себе сначала много нового и неприятного. Ну, забыла я им скинуть маячок, что все обошлось. Эгоистка и идиотка - полностью с этим согласна. Мне даже искренне стыдно, какой ужас. Мне - и стыдно! Зато потом ребята рассказывали, насколько они меня ценят. Почти поверила, да. Дверь открыла своим ключом и почти столкнулась с эльфом, радостно бегущим мне навстречу. Неужели он меня тоже ценит настолько?
– Уагы!
– произнес Андиран и бодро задергал глазом.
– Что, прости?
В ответ он перешел на муторный древне-эльфийский. Чтоб я еще на нем хоть что-нибудь понимала. Нет, мы его, конечно, учили в академии. Я даже что-то немного помню. Интересно, что это с ним? Неужели ночь произвела на него такой неизгладимый эффект. Мне, конечно, тоже было очень приятно, и утром я не могла проснуться, но на древние языки вроде еще не перешла.
– Я не понимаю, перейди на общий язык. Дай угадаю, нас снова взорвали? Ты цел?
– Госпожа, темные эльфы, чтоб им женится на лунных эльфийках! Всем!
– глаза у невольника нехорошо загорелись, - и навечно осесть на моей бывшей родине. Так вот, эти темные преподнесли вам подарок.
– И где он? Что-нибудь ценное?
– Это - невольник!
– Адриана здорово тряхануло мышечной дрожью.
– Он напал на тебя?
– Нет. Это ирлинг. Древнейшая редкая раса, они поборники мира и добра. Чтоб им падалью питаться до полного вымирания!
– Уймись. Где он?
– В моей комнате.
– Пойду, взгляну на него. Ты такой нервный, неужели заревновал?
– Я?! Как вы могли подумать обо мне такое? Чтоб я ревновал вас к этому крылатому убожеству?!
– а неслабо его трясет.