Все, что есть, это Колин.

Он повсюду на моей коже, под моей кожей. Он во мне, опьяняет каждую частичку моего тела.

Колин стал моей зависимостью. Он как наркотик. Я сказала себе: «Только в этот раз», один поцелуй не повредит. Один поцелуй ничего бы не значил. А потом мы поцеловались. И мы сделали это снова. Еще один раз, не повредит.

А теперь это «еще раз» превратилось в постоянное повторение.

Поэтому, как только песня заканчивается, я дергаю Колина за цепочку и притягиваю его вниз, пока наши губы не встречаются.

Мой язык скользит в его рот, не заботясь о том, что за нами наблюдают люди. Плевать, что Аарон наблюдает за нами.

Колин на вкус как Кока-Кола и Колин, но, черт возьми, мне это нравится.

И, кто бы мог подумать, — бабочки вернулись.

То, как его губы скользят по моим, как его язык пробует мой, как его пальцы впиваются в кожу на моей талии, все это заставляет меня растворяться в нем.

В момент нашего поцелуя все мои чувства к нему вырываются наружу, вливая в него все влечение. Я боюсь, что вспыхну пламенем.

Вот как становится жарко, когда наши губы смыкаются.

Я ничего не хочу, кроме как отдать ему свое сердце. Я хочу больше времени с ним. Но это невозможно. Мое время уходит, мы оба это знаем. Мы оба знаем, что у меня осталось всего шесть дней, пять, если не считать дня, когда я умру.

Оставив на мгновение суицидальные мысли, я задаюсь вопросом, есть ли у меня шанс. Если есть шанс, что мы с Колином будем вместе.

Но я не должна оставаться в живых ради кого-то. Я должна хотеть жить, потому что хочу, а не потому, что мне кажется, что меня тянет к парню.

Я люблю Аарона, но не хочу ради него жить. Я должна чувствовать то же самое к Колину, учитывая, что он меня только привлекает, а не любит.

Начинает играть следующая песня, и внезапно на танцпол выходит больше людей. Здесь становится немного тесно, но я не возражаю, потому что губы Колина все еще прижаты к моим.

Я обрела покой в его поцелуях. Это как будто, когда мои губы прижимаются к губам Колина, я дома. Это кажется правильным.

Возможно, в ближайшее время нам понадобится пауза, чтобы проветриться, но я действительно не хочу этого делать. Тем не менее, мы оба все равно отстраняемся.

Его лоб приближается к моему, и он смотрит мне в глаза. У него нет ничего, кроме абсолютного восхищения ими. А если и было что-то большее, он умел это скрывать.

— Мне нравится это платье на тебе, — шепчет он мне на ухо, а затем оставляет поцелуй прямо за ним.

Я собиралась надеть джинсы и толстовку, но передумала и надела красное обтягивающее платье. Оно обнажает мои плечи и ключицы, и я думаю, что выгляжу в нем хорошо.

— Ты знаешь эту песню? — Спрашиваю я. Колин отрицательно качает головой. — И я нет.

— Хочешь сесть обратно?

— Нет. — Я улыбаюсь, переплетая наши руки.

У испанских песен всегда лучшие ритмы для танцев. Или у большинства из них, во всяком случае.

— Ты можешь это перевести?

Колин склоняет голову набок, слегка улыбаясь, но я вижу, что он сбит с толку.

— Я знаю, что ты говоришь по-испански.

Он смеется, недоверчиво качая головой.

— Кто-то немного сталкер, — говорит он. — Я никогда не говорил тебе.

— Ты называешь свою маму «Mama». — Я поднимаю брови, глядя на него. — И ты иногда переключаешься на испанский, когда разговариваешь по телефону со своей сестрой.

Что-то проходит внутри него, как мысль, которая никак не хочет успокоиться.

— Правда? — Я киваю. — Ты серьёзно? Обычно я не переключаюсь между языками ни перед кем, кроме своей семьи.

— Почему? — спрашиваю я. Но либо он не хочет мне отвечать, либо отказывается это делать. Его глаза прищурились, одна сторона губ приподнялась.

— Ты на самом деле не захочешь знать текст Rechazame, mi sol, — смеется он и уводит меня с танцпола.

Он ведет меня обратно к кабинке, за которой мы сидели раньше, но мы не садимся.

— Мы уходим, mi sol, — шепчет он мне на ухо.

Я не отвечаю на это, вместо этого я спрашиваю:

— Что это значит?

— Что значит что? — спрашивает он в ответ.

— Как бы ты меня ни назвал. Я знаю, что ты меня как-то назвал.

Но вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, он усмехается и обращается к Аарону.

— Лучше не теряй. — Голос Колина строг, когда он кладет свою кредитную карту на стол перед Аароном. — Мне это нужно завтра.

Наверняка это из-за меня. Потому что завтра будет другой день, когда он меня куда-то отвезет. Я ненавижу это. Ну, я ненавижу то, что он тратит на меня столько денег, а не то, что мы проводим время вместе.