Малфой тяжело сглотнул. В его глазах мелькнуло что-то такое, напоминающее отблеск серой стали топора на свету. Ей показалось, что он сейчас возьмет поудобнее эту сигарету и потушит окурок в чьём-нибудь глазу, например, Тео. Но секунды шли, а Малфой всё продолжал сидеть, облокотившись спиной на кресло, подчёркнуто-расслабленно курить и останавливать их, видимо, не собирался.

Гермиона несколько раз моргнула, сбрасывая наваждение. Что они натворили? Не дождавшись желаемой реакции, этот её странный импульс так же быстро погас, как и загорелся, и ей резко захотелось бежать. Это всё большая ошибка! Она повернула голову вбок, прерывая поцелуй, и отодвинулась подальше от Тео, с каждой секундой острее осознавая, что именно они сейчас натворили. Гермиона коснулась кончиками пальцев припухших губ и почувствовала, как на шее выступил холодный пот. Чёрт. Это было глупо.

— Мне всё ещё хочется переломать тебе пальцы и вырвать язык, — мягким до мурашек голосом произнес Малфой и посмотрел в сторону ухмыляющегося Теодора. — А тебя поставить на колени и хорошенько отшлепать, — он внезапно улыбнулся им обоим одними уголками губ, но его взгляд при этом оставался странным. Тёмным, голодным и пугающим. Казалось, он уже подлил им яд и теперь наслаждался предвкушением их долгой, мучительной смерти. — Вкусно?

Нотт невозмутимо протянул ему бутылку.

— Сам попробуй.

Драко кинул сигарету в пустой стакан поблизости, и та с шипением погасла. Гермиона в замешательстве проследила за тонким дымком, не совсем представляя, чего им теперь ожидать. Малфоя предугадать было сложно, за всё время он так и остался для неё книгой, написанной на странном языке. Драко мог накричать на неё на пустом месте, но в следующий раз проявить неожиданную заботу, он мог искалечить Теодора, а потом поставить всё на кон ради его спасения. Нет, Малфой был собран не из льдышек, а из глупых противоречий, казалось, он просто заблудился в себе и сам не знал, как поступит в следующий момент…

Драко проигнорировал протянутое ему вино и в один грубый рывок подтянул Гермиону к себе. Она только и успела, что издать растерянный звук и вцепиться пальцами в твердые плечи, чтобы не потерять равновесие. Он прижался губами к её, властно размыкая своим языком. И у неё захватило дух. Второй поцелуй оказался жадным, почти неконтролируемым. Его взгляд — мутным, рассеянным. У Теодора губы были полнее и мягче. Малфой целовал жёстко, бескомпромиссно, будто желая подчинить. Ей не хватало воздуха, и она попыталась вдохнуть его через рот, но Драко лишь сильнее прижался к ней, закрывая собой всё. И непонятно: наказывал он или ласкал. Жёсткие губы, острые края зубов, до боли впивающееся в тонкую кожу. Солёный вкус крови, перекрывающий сладость ягодного вина. Малфой целовался настолько плохо и больно, что это казалось почему-то хорошо.

Не разрывая поцелуя, он толкнул её, укладывая на спину, и тут же прижал к полу своим телом. Запах неизменного цитруса ударил в нос. Он не оставил ей свободного воздуха и места. Она только сейчас осознала, как сильно и страстно хотел её Драко.

Малфой был тяжёлый и горячий… везде. Его руки алчно блуждали по её телу, металлический замочек ширинки больно царапнул кожу ноги в том участке, где платье задралось, и Гермиона почувствовала, как в бедро упирается его твёрдый стояк. Она запоздало вспомнила, что белья не надела. Если подол задерётся еще выше, они все увидят это… Сейчас разумнее было бы остановиться. Им всем.

Грейнджер повернула голову вбок, уворачиваясь от поцелуя, и растерянно взглянула на Тео. Он потягивал вино и следил потемневшими глазами за руками Драко. Что сквозило в его взгляде: ярость или похоть — она не знала. Как только её угораздило оказаться в такой ситуации?

Пальцы Малфоя нагло скользнули по ноге, приподнимая ткань платья у колена. Гермиона зажмурила глаза, чувствуя, как сладко тянет в низу живота. Боже, это действительно сейчас происходило с ней? Она целовалась с одним на глазах у второго. Ревновал ли Теодор? Нет, конечно, с чего бы ему ревновать… Она для них ведь совсем никто. Игрушка? Поиграют, сломают и оставят в парке. Стоило прекращать, пока всё не зашло слишком далеко!

Тонкая ткань платья проскользила вверх по бедру, и Гермиона в ужасе распахнула глаза. Опасно высоко. Драко обхватил ладонью обнажённую ягодицу и до боли сжал, спускаясь короткими, жадными поцелуями к ключицам. Юбка совсем задралась, оголив её до талии, и теперь их с Малфоем разделяла лишь преграда из его брюк. Она чувствовала неприятное трение грубой ткани об обостренно-чувствительную кожу промежности. Драко толкнулся, имитируя движения во время секса, и она почувствовала, как прохладная металлическая ширинка проскользила по половым губам. Гермиона прерывисто выдохнула. Мучительное тепло предательски пульсировало в низу живота и требовало большего контакта. Она сжала в кулак футболку Драко, пытаясь отстраниться.

— Ну-ну, не зажимайся так, — голос Теодора прозвучал совсем близко, у самого уха, и от неожиданности она вздрогнула. Её сердце стучало так, что, казалось, вот-вот остановится.

Не зажимайся, не зажимайся… Грейнджер с запозданием осмысливала все слова и происходящее в целом. Что в таких ситуациях делают нормальные, приличные девушки? Наверное, для начала, не попадают в такие ситуации.

Нотт лёг рядом с ними, и Гермиона почувствовала, как его горячее дыхание щекочет кожу. Он ласково убрал прядь волос с шеи и прижался губами, вновь вовлекая её в медленный, сладкий поцелуй. Тео целовался так мягко и расслабленно, что Гермиона непроизвольно застонала.