Поговорив с врачами, я узнал, что Хирург заказал ему механический протез с нейронным подключением в каком-то далеком городе на востоке. Вроде как такой протез должен был возвращать человеку все ощущения и действовать, как самая настоящая конечность, нисколько не стесняя движения. Я и не думал прежде, что у Грешников скоплено такое количество денег. Протез этот будут производить на заказ, что займет какое-то время, и когда Джима выпишут, ему придется довольствоваться стандартным, механическим протезом производства Филина, тяжелым и непослушным. Но меня волновало больше не физическое, а душевное состояние друга. Я надеялся, что в какой-то день зайду к нему в палату, и он улыбнется мне в ответ. Пусть не так, как прежде. Пусть устало и измученно, но в этой улыбке я увижу тень грядущего выздоровления. И мы, наконец-то, сможем поговорить с ним. Поговорить о прошлом и о будущем. И в итоге он вернется, возглавит Грешников, и мы продолжим дело его брата. Пусть не сразу, пусть на это уйдут месяцы или даже годы, плевать, главное, чтобы я знал, что это не слепая мечта, а реальность, к которой мы вместе стремимся. Я навещал его постоянно, но перемен не было, и эта моя надежда медленно умирала.

Хирурга я не видел ни разу с того момента, как мы расстались на въезде в Филин. Он не появлялся в логове, ни разу не навестил Джима в больнице и вовсе никак не давал о себе знать. Я остался один, и в одиночестве я приходил в бар «Кожа да кости», садился за наш столик и выпивал кружку пива, а потом уходил. И никто ни разу не составил мне компанию.

Первые дни после трагедии я обшаривал сеть в поисках случаев, похожих на произошедшее той ночью. Я искал объяснение такой неожиданной атаке, но ничего не находил. Легионеры не передвигаются, не живут и не охотятся разными видами. Таких прецедентов в прошлом просто не происходило. Но я не мог поверить в то, что эта была невероятная случайность. Не могло совпасть так, что сотни чудовищ, совершенно разных типов, с совершенно разными повадками и особенностями, в одну и ту же ночь оказались возле нашего лагеря и напали, не обращая внимания друг на друга. Но ни в открытых архивах, ни в сети не было ничего, хоть отдаленно напоминающего наш случай и, в конце концов, я бросил поиски, решив, что когда-нибудь обязательно разберусь в этом, даже если Джим в итоге не оправится, и Грешники прекратят свое существование. Когда-нибудь в будущем, но не сейчас. И без того слишком больно было вспоминать о той кошмарной бойне.

Еще на несколько дней я нашел себе занятие в гараже, починив машину, которую нам вернули в том же состоянии, в котором она находилась, когда мы в спешке прибыли в Филин. На ее починку ушло не так много времени, как хотелось бы, и в итоге я снова не знал, чем себя занять.

Дни тянулись медленно и были наполнены серой безысходностью и полнейшей бессмысленностью. И мне стало казаться, что все вернулось на круги своя, что я снова оказался в том времени, когда еще не повстречал Грешников, когда меня бросила Джулия. Все было абсолютно так же – пусто, уныло и бессмысленно. И главное, не было никакой уверенности в том, что это когда-либо закончится.

Но все изменилось. Перемены пришли неожиданно и быстро. Так же быстро и неожиданно, как случилась трагедия, унесшая жизнь Пастыря. Видимо, все перемены в жизни происходят именно так. Однажды утром, в начале дня, который не должен стать каким-то особенным, в твою дверь позвонят, и кто бы там не оказался, ты не можешь быть уверен, что это не судьба, насытившись пустотой твоей повседневности, заявилась в чужом обличие, дабы увлечь тебя в очередное приключение, которое в сотый раз перевернет твою жизнь с ног на голову.

Часть III: Мечтатели. Глава 13

В мою дверь позвонил невысокий, круглолицый человек с заметно редеющей шевелюрой светлых волос. Он был одет в строгий серый костюм и носил круглые очки со светочувствительными линзами. Я видел его прежде в баре «Кожа да кости», но не знал имени, а только то, что он наш постоянный клиент.

Я открыл дверь, и человек улыбнулся:

– Доброе утро. Вас зовут Клайд, я не ошибся? – он говорил очень быстро, но на удивление четко произнося слова.

– Все верно, – кивнул я.

– Прошу прощения за такой спонтанный визит. Надеюсь, я вас не разбудил? Меня зовут Патрик.

– Очень приятно, – кивнул я и пожал протянутую мне руку.

– У меня есть к вам деловое предложение. Могли бы мы его обсудить?

Никак не ожидая подобного визита, я не нашелся что ответить, и, лишь кивнув, жестом пригласил Патрика войти.

Он зашел в мою квартиру, неся с собой массивный черный кейс. С улыбкой оглядев кошмарный беспорядок и, словно бы оставшись довольным увиденным, он прошел к столу, захламленному одноразовыми контейнерами из-под разогреваемых обедов и пустыми бутылками, и сел на стул, положив свою ношу на колени.

– Чай, кофе или выпьете что-нибудь покрепче? – осведомился я, вспоминая нормы гостеприимства.

– Нет- нет, спасибо. Не утруждайтесь.

Я тоже прошел к столу и сел напротив Патрика, всем своим видом демонстрируя готовность слушать. Мне было жутко интересно – что же за предложение он хочет сделать? И Патрик не заставил себя долго ждать:

– В первую очередь я хотел бы принести свои соболезнования по поводу случившегося месяц назад происшествия и потери товарища. Господин Джон был очень хорошим человеком, а также настоящим мастером своего дела. Это большая утрата, как для близких ему людей, так и для всего города.

Я вновь кивнул, про себя подумав, что совершенно не заметил, как прошел этот месяц. Казалось, что прошло не более пары недель.

– Итак, не будем же тянуть. Вы меня знаете, верно? Мы с вами виделись мельком.

– Да, – ответил я, решив, что постоянные кивки не сложат обо мне хорошего впечатления. С другой стороны, стоило ли волноваться об этом после того, как впустил Патрика в свое жилище, во всей красе продемонстрировал собственную неряшливость и нечистоплотность, подчеркнутую недельной щетиной на лице. Какое первое впечатление я мог о себе создать? Очевидно, не лучшее, и отлично это понимая, я не особенно рассчитывал на какие-то деловые отношения, чтобы там Патрик от меня не хотел.