Яна Громова живет под девизом: вижу цель-не вижу препятствий.
Даже если на ее пути появится сложность, ее по щелчку пальца устранит Янин папа – известный бизнесмен Андрей Громов. Но однажды жизнь девушки в одночасье меняется. Мама находит запись эфира, где Яна с парнем курит травку. На семейном совете принимают решение отправить провинившуюся на перевоспитание к родному отцу- Никите. Помимо дешевой еды и отсутствия карманных денег у девушки появится главная сложность – ей придется делить крышу с наглым, самоуверенным дембелем, который смотрит на шикарную девчонку, как на надоедливого таракана под ногами.
3-я книга из цикла Громовы
Глава 1
Яна
– Боже, ничего не случилось, мам… К чему сотрясать воздух? – сложив на груди руки отворачиваюсь в сторону Насти и закатив глаза одними губами произношу «достала».
Если бы сегодня в Москве началось землетрясение- я была бы счастлива. Возможно меня бы накрыло волной осколков и мне не пришлось сейчас в очередной раз выслушивать какая я неблагодарная, распутная стерва.
Как можно быть такой занудой? Пить – нельзя! Курить-нельзя! Мат- вообще табу!
Как папа до сих пор с ней не развелся?
– Ничего не случилось? – сверлит мой лоб огромными глазами. – Ты на камеру накуривалась с каким-то… - замолкает, потому, что наконец-то слова закончились.
Я люблю свою маму, но иногда она меня бесит до такой степени, что мне хочется собрать свои вещи и утопать в закат. Мне уже двадцать. Но родительский контроль меня до сих пор преследует. В нашей семье он заканчивается при получении диплома. Так сказать: наступает совершеннолетие по «Громовскому календарю». Мне моего совершеннолетия ждать целый год.
– Не с каким-то, а с Егором. Это мой парень, если ты не забыла – выплевываю претензию, пытаясь навязать маме чувство вины. Но ее мои слова совершенно не трогают, а словно напротив- заводят еще больше.
– Ты достала меня, Яна – махнув рукой отворачивается и выходит из кухни.
Я облегченно вздыхаю и плюхаюсь на мягкий диван возле Настюхи.
Сестренка сидит с книжкой поджав ноги и любопытно меня разглядывает. Мой симпатичный «синий чулок».
Насте шестнадцать.
В ее годы я уже во всю целовалась, а чуть позже и вообще вкусила жизнь на полную. А эта темноволосая «Рапунцель», словно к монашеской жизни себя готовит. Ладно хоть одевается нормально и подкрашивается. В противном случае я бы давно на нее психологов натравила. Хотя…Мне и сейчас хочется это сделать.
– Осуждаешь меня? – наклонив голову рассматриваю красивые черты на бледном лице. Большие голубые глаза- от мамы, темные волосы- папины. Хотя они намного светлее, чем у него.
Я на маму почти не похожа – я копия отца. И характер, говорят у меня тоже его. С Никитой я общаюсь редко и «папой» его не считаю. На меня никто не давит. Хоть за это им огромное спасибо.
Да и папу я очень люблю, что бы так его обижать. У меня есть отец. И второго мне не надо!
Настя ежится, словно от холода и откладывает книгу.
– Я не знаю – пожимает плечами, взгляд не уводит.
Самая сильная Настюхина черта- говорить всегда правду. Если моя сестренка сказала, что не знает, значит она сейчас действительно сомневается чью ей сторону принять.
– Послушай… - наклоняюсь к сестренке и беру ее за руку.
– Я не делаю ничего плохого. Я живу. Молодость не вернешь и проводить ее за книжками…
Обрываюсь на полуслове и бросаю взгляд на входную дверь, потому что та открывается.
Забываю, как дышать не то, что говорить. На кухню медленной ленивой походкой заходит папа, а это не обещает ничего хорошего.
Настучала, значит…
Спасибо, мамочка!
– Пф-ф-ф…- выходит воздух из моих легкий. Я собираю с дивана тело и, расправ спину в прямую линию жду приговора.
Папа берет стул и, развернув его спинкой вперед, садится перед нами.
На сложенные руки водружает голову и исподлобья долго и внимательно осматривает каждую из нас.
Молчание невидимым молотком бьет по нервам. Мне хочется просто уйти и лечь спать. Я устала уже от этих разборок. Хочу свободы!
– Мы через неделю летим на Бали всей семьей. – говорит спокойным голосом задержав взгляд на мне. Я не дышу. Я помню, что мы давно планировали эту поездку. Раз в год мы всей семьей выбираемся в отпуск на две недели. И, каждый раз это разные страны и разные развлечения. Мама любит нас объединять, но сейчас в папином предложении я чувствую подвох.
Растерянно киваю.
– Ты не едешь, Яна – говорит он спокойно, словно ничего не произошло.
«Я что»?
Вскидываю взгляд на миг расслабившись. У меня даже хватает наглости для возмущенного вдоха, который папа прерывает коротким взглядом.
Вновь долгое молчание.
Он так насилует мою нервную систему, заставляя понять, что я еще мелкая засранка и полностью завишу от него.
Через целую вечность он наконец произносит.
– Ты поедешь к Никите. Они дом строят, помочь надо. С мелкой будешь сидеть. У тебя как раз много свободного времени, раз на всякую херню его тратишь – последние слова он произносит чуть громче, с налетом стали, показывая, что знает о мои косяках.
Мне не по себе становится. Ежусь и обхватываю предплечья руками.
Куда я поеду?
То есть я в Сочи, а они на Бали и все это из-за какого-то косяка? Справедливенько!
Нервно покусав губы все же решаю отразить удар.
– Я не поеду к Нику, пап, что за кринж?
Мои слова звучат, как трусливое блеяние овцы. Папу мы боимся. Он у нас очень строгий и требовательный. Но молчать сейчас я просто не могу.
– Тебе словарик подарить?- гремит его голос и отражается от стен нашей огромной кухни.