– Понял.

– И передай сообщению мистеру Кристо. Скажи, что мы заняли штаб-квартиру Блэки, и ждем от него обещанной поддержки.

– Сделаю.

Стэн скрылся из поля видимости и Макс снова обернулся к сцене.

«Ну, вот и все, Блэки» - подумал он, проводя рукой по своему ирокезу. – «Хочешь вернуть свой клуб, сука? Приходи, я буду тебя ждать!»

Глава 7

Тьма и холод. Только тьма и холод, вот все, что волновало Фокса этой ночью. Непроглядный мрак и лютый мороз, который пробирал его до костей. Кажется, он уже перестал чувствовать свои конечности. И это при разгоняющих кровь стимуляторах аптечки, без которой он, наверное, уже был бы при смерти. Наутро оставалась еще одна доза, однако Фокс не был уверен в том, что доживет до утра. В голове вертелась лишь одна мысль: «Не было смысла уговаривать Блэки остаться. Навряд ли мне удастся встретить рассвет вместе с ней».

Однако она осталась. Согласилась переждать с ним ночь. Фоксу до сих пор не верилось, что он смог убедить в чем-то саму Блэки. Конечно, сделала она это нарочито снисходительно, словно бросила псу кость, за то что он хорошо себя вел, но Фокс не обиделся на этот жест. Таков ее характер. Главным было то, что она осталась с ним, приняла его слова, согласилась с их правотой, пусть и не показала этого.

И все же присутствие Блэки ничего не меняло. Ночь была темна и холодна, и он никак не мог улучшить своего состояния. Лежа в ночном мраке, в скрюченной позе, обхватив себя руками за плечи и прижав ноги к животу, он слушал вой ветра в кронах деревьев, высоко у себя над головой, и ровное, тихое дыхание Блэки где-то совсем рядом.

«Спит? Почему бы и нет? Ей-то, похоже, совсем не холодно. Проснется и увидит мой остывший труп».

Некоторое время назад он был в шаге от того, чтобы попросить ее развести костер. Глупая затея, бесспорно. Запах гари легионеры учуют за километры, и прибегут сюда целой толпой. С другой стороны, чего ему терять? Даже если прямо сейчас, там, во мраке к ним приближается кровожадная тварь, он не сможет с этим ничего поделать.

– Наслаждаешься отдыхом? – прозвучал в темноте тихий, саркастический вопрос Блэки.

– Я просто не мог идти дальше, – прохрипел он. Губы еле ворочались.

Она только хмыкнула в ответ.

– Прости. Я зря тебя задержал. Все равно мне крышка.

– Ну, раз ты так решил, значит так оно и есть, – голос Блэки сквозил безразличием.

– А какие у меня еще варианты?

– Какие-то варианты есть всегда. Ты же смог убедить меня остаться с тобой.

– Не понимаю… - Фокс закашлялся.

– Я вот тоже. Временами ты вдруг проявляешь невероятную волю к жизни, а потом, вдруг, опускаешь руки и тонешь в жалости к себе. Противоречие какое-то.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, вот смотри: ты нашел способ сбежать из атакованной машины, спастись от самих призраков и разрушителя, сумел вернуться в город – меня это впечатлило, серьезно. Настолько, что мне искренне не хотелось тебя убивать. Но затем, вчера, когда я наставила на тебя пистолет, помнишь? Ты вдруг отказался бороться. Просто принял свою смерть.

– А что я мог сделать? Умолять тебя?

– Да хоть бы и так. Умолять, драться, бежать. Все что угодно лучше бездействия.

– Итог был бы все равно один.

– И потому не стоит бороться? Разве хоть малый шанс на успех не лучше чем никаких шансов?

– Тебе легко говорить, с твоими-то возможностями.

– Думаешь, только эти возможности сделали меня той, кто я есть?

– Нет. Но я думаю, что они помогли тебе стать той, кто ты есть.

– Мы не выбираем, кем родиться. Но дальше, как только начинается сознательная жизнь, все в твоих руках.

Повисло густое молчание. Оно навалилось на Фокса, придавив к мерзлой земле ледяной плитой. Пока говорил, он отвлекся от своего плачевного положения и мрачных мыслей о смерти, и словно бы, хоть немного согрелся. Но стоило тишине воцариться вновь, и холод накинулся на него с новой силой.

– Значит ты с рождения такая? – осторожно спросил Фокс, надеясь снова отвлечься от грядущего, ледяного забвения.

Блэки ответила не сразу. Молчание длилось достаточно долго для того чтобы Фокс успел подумать, что она проигнорировала его вопрос, и смириться с этим.

– Да, с рождения, – наконец проговорила девушка. – Мой отец создал меня такой.

– Как?

– Генетика. Запрещенная наука предков. Отца никогда не волновали запреты.

«Видимо это наследственное» - ухмыльнулся про себя Фокс.

– Он был одержим своим делом, – продолжала Блэки. – А я… Я стала венцом его творения. Он так и сказал. Сказал, что стремился создать человека, более приспособленного к реалиям нашего мира. И создал меня.

– Хотелось бы мне быть более приспособленным к этому миру, - Фокс закашлялся.

– Многим бы хотелось.

– Мне от родителей не осталась даже пары пуль. Так что прости, но я все же думаю, что тебе повезло больше.

– Может быть. Но у всего есть своя цена. Отец пожертвовал моей матерью, ради того, чтобы я стала такой особенной. Все время беременности, с самого момента зачатия, которое было тщательно им спланировано, отец контролировал процесс целиком и полностью. Он пичкал мою мать препаратами и вносил корректировки на всех стадиях развития плода. И это сказывалось на ее состоянии, превратив те девять месяцев в настоящий ад, который закончился тем, что я родилась, а она умерла. Это случилось практически одновременно.