Где-то между нами коротило, взывая устроить пожар.

— Твой, — признался, опустил ладонь на левую часть груди. — Чистосердечно говорю…

— Хорошо, если так. Оооо… — прикрыла глаза. — На тебя с таким восхищением смотрели, я едва выдержала эту пытку. Я горжусь тобой и хочу от всех спрятать, — рассмеялась низким смехом, тряхнув гривой, от которой я был без ума. — Скажи, я ненормальная?

— Если да, то и я тоже. С трудом перевариваю то, с каким обожанием и желанием на тебя пялятся остальные мужчины. Иди ко мне. Почему на тебе еще есть трусики? — поинтересовался я.

— Потому что твои загребущие лапы сорвали с меня платье и блокировали попытки сделать то же самое с твоей одеждой.

— Мне для тебя раздеться?

— Да. Под музыку! — хихикнула Марфа, поискав взглядом телефон.

— Пожалуйста, — рассмеялся в ответ.

Еще раз поцеловал свою сладкую, ненаглядную конопатую девчонку и поднялся, пересадил ее на кресло.

— Врубай, что нравится.

Марфа поставила трек, и опустила телефон на столик так, чтобы поймать меня в кадр, объяснив:

— Хочу сохранить это на память. Ты не против?

— Я же говорю, тебе можно все! Только танцор из меня средний. Я так и не закончил программу…

— Ааа… — хихикнула Марфа. — Только не говори, что ты ходил на танцы.

— Чего не сделаешь, чтобы порадовать… семью, — ответил я, заменив слово “мама”, которое стало для меня сродни ругательному. — Но я честно сбегал на другие трени, и потом пришлось выбирать. Бокс вытянул!

Я встал, пытался поймать ритм и двигаться… хотя бы в такт музыке, не говоря уже о привлекательности. Мои танцевальные способности были весьма средними, но горящий взгляд Марфы говорил об обратном. И, когда при моем очередном движении, в ее глазах вспыхивали искры, хотелось сделать еще и еще, чтобы эти веселые огоньки не угасали ни на миг.

— Боже, да… Начинай уже раздеваться, хватит вертеть этим телом. Покажи мне его! — потребовала Марфа, подпрыгнув от нетерпения.

Ее небольшая грудь дерзко всколыхнулась от этого движения, и бляяя… я осатанело хотел эти сиськи у себя во рту. Втянуть каждую из них и сосать до умопомрачения, пока весь мозг окончательно не стечет к головке вставшего члена.

Первым в сторону полетел пиджак. Марфа села, подобрав одну ногу под себя, тоже раскачивалась в такт музыке. Думаю, стриптиз в ее исполнении смотрелся бы в тысячи раз сексуальнее. Я представил и чуть не спустил в трусы, простонав.

— Блять.

Пальцы скользнули на пуговицы рубашки, распуская одну за другой. Я подобрался поближе к Марфе, вращая бедрами, двигаясь под музыку, она качнулась вперед и провела ладонями по моей груди, прессу. Потом скользнула еще ближе и поцеловала меня в грудь, привстав, потом ниже и ниже.

Я не мог отойти в сторону от этих пьянящих поцелуев. Топтался на месте, сбросив рубашку. Воевал с тугой ширинкой. Торопливо спустил брюки. Остались лишь трусы и немного… совсем немного терпения. Отошел на метр, услышав возмущенный выдох со стороны Марфы, подразнил ее немного, демонстративно поглаживая член через трусы и двигая бедрами так, словно мы трахались.

— Иди ссссюда, Россс… — прошипела она, дрожа. — Блять, иди сюда скорее.

Она привстала и запустила пальцы под трусики, начав ласкать себя у меня на глазах. Я зачарованно двинулся к ней, наблюдая, через тонкое кружево, как подушечки ее пальцев порхали над пульсирующим клитором, как быстро-быстро скользили ниже, изредка ныряя в текущую щелочку.

— Одуван, блять… Накажу!

— Накажи хорошенько… — попросила с вызовом.

Я приблизился вплотную и наклонился, впившись в ее рот, моя рука присоединилась к ее руке. Трусы хлипко затрещали по швам, как моя выдержка. Я принялся трахать ее щелочку, она ласкала клитор, потом наоборот — ее пальчики хлюпали от обильной влаги, натрахивая дырочку, пока я занимался ее клитором, соблазняя.

— Взять в рот тебя? Сладко-сладко сделаю… — выдохнул в ее припухший ротик.

Марфа отрицательно мотнула головой и вцепилась свободной рукой в мои трусы, оттянув резинку вниз. Она обхватила мой каменный член и пару раз дернула по нему рукой.

— Я хочу тебя… попробовать. Твой вкус… Он не дает мне покоя, — прошептала хрипло. — Давай сейчас, на пике. Но я впервые буду это делать. И если вдруг…

Я закрыл ей ротик поцелуем, несколько секунд терзал ее язычок и таранил податливую мягкость до самой глотки.

— Я понял. Я все понял, можешь не объяснять. Если пойму, что пошло не так, мигом остановлюсь, это даже не обсуждается, — заверил. — Ты сверху, помни. Контролируешь, как хочешь и хочешь ли вообще…

— Оооо, давай его сюда! — задрожала.

Мне пришлось вынуть руку из ее трусиков и спустить свое белье окончательно. Сеанс стриптиза, окончен, боеголовку распирало от похоти. Одна мысль о ее ротике на моем члене, и все… Уносило. Уносило просто люто.

Эмоции клубились пьянящим вихрем, бомбили сердце нещадно и разрывали глотку глубокими утробными стонами.