— Почему? — не унимался неизвестный.

— Известно ли вам, что Медея — не только талантливый художник, но и профессиональный дизайнер с особым видением. Я бывал на объектах, что были спроектированы ею, и оказался под впечатлением. К каждому проекту, будь то работа над дизайнерским проектом для крупной компании, или очередная работа, как художника, Медея подходит с душой, глубоким прочувствованием и полной отдачей. В такие моменты как нельзя остро чувствуется необходимость сосредоточения энергии, аккумулировании всех внутренних сил, мыслей на выполнение задачи… На пороге чего-то нового не хочется растрачивать себя и свое внимание по пустякам. Именно поэтому на вопросы, касающихся областей вне творчества Медеи, буду отвечать я. Надеюсь, я довольно развернуто ответил на вопрос “почему”. Теперь напомню о том, что вас много, Медея — одна. Время, отведенное на общение с прессой, не резиновое. Поэтому четко формулируем свои вопросы. По одному, пожалуйста.

Признаюсь, он безумно хорошо смотрелся в своем костюме, с микрофоном в руках. Такой уверенный, собранный, прекрасно держится перед камерами!

Хорошо поставленный, низкий голос, размеренные жесты, привычка управлять — сейчас я почувствовала в нем все, вплоть до возможности изменить настроение и направление разговора так, как хотелось бы ему… Ох, как это было сильно!

— Кто задал последний вопрос, поднимитесь и представьтесь, пожалуйста, — попросил Дубини. — Давайте возьмем за правило, не выкрикивать из толпы, а представляться перед тем, как решите задать серьезный вопрос или сморозить чушь.

Раздался легкий женский смех.

Прекрасно, он уже начал завоевывать их сердца.

— Итак?

— Наталья, репортер журнала “Культура о главном”. Медея, вы, кажется, любите мужчин постарше? Таких, как ваш дядя? — повторила свой вопрос журналистка.

Снова короткий приступ удушья, гнева.

Но развернуться моему гневу не позволил Дубинин.

— Удивлен, что сплетни приравнены к новостям, которые могли бы заинтересовать читателей журнала с таким пафосным названием “Культура о главном”. Но вам виднее. И так… Вы, Наталья, кажется любите слухи погрязнее? Такие, как клевета, опубликованная Широковой о Медее? Давайте я вам поясню, как это работает. Можно мне доску и маркер, пожалуйста? Здесь есть доска и маркер?

Ему принесли то, что он просил.

— Отлично, спасибо большое!

Дубинин перетянул внимание на себя, и, кажется, всем было очень интересно, что же такое он изобразит и для чего это все?

— Итак! — Дубинин щелкнул колпачком. — Есть некая известная личность, допустим, прекрасная акула, назовем ее Медея! Предупреждаю, я и близко не художник. Поэтому моя акула может быть похожа на кильку или селедку!

Снова смех, кто-то даже захлопал, камеры начали щелкать вспышками.

— Просто включите воображение, дамы и господа. Судя по тому, с какой жаждой вы обсасываете ничтожные слухи, воображение у вас ого-го как развито…

Синим маркером Дубинин изобразил на переносной доске странную помесь рыбы и дельфина.

— Как я и говорил, рисую я так себе… Но помним, это акула. Впрочем, Медея… Может быть, ты мне поможешь? Они же не поверят, что это акула! — сокрушенно вздохнул Дубинин.

Ростислав улыбнулся, его взгляд мягко и тепло скользнул по моему лицу, словно говоря, что все будет хорошо.

— Ладно, сделаю исключение! Но учтите, я не рисую маркерами в принципе.

— Готов поспорить, позднее эта доска с изображением эксклюзивного экспромта от Медеи, тоже уйдет с молотка, — пошутил Дубинин.

Кто знает, может быть, и так. Я оказалась рядом, взяла губку, стерла каракули Роса, в несколько касаний изобразила акулу.

— Господи, она как живая, того и гляди, укусит. Благодарю, Медея. Итак, вокруг этой известной личности всегда крутится интерес непосвященных, есть некие домыслы, догадки и прочие. Назовем их просто слухами, и этими слухами… — Дубинин потыкал маркером, рисуя “слухи”... — Этими слухами могут кормиться и кормятся так называемые рыбы-прилипалы. Паразиты, словом! Есть полезные рыбы-прилипалы, те самые безобидные рыбешки-фанаты, почитатели творчества и прочие люди, которые в жажде узнать больше о своем кумире проявляют лишь желание стать ближе. Пока это желание безопасное и не нарушает границы личного пространства, все хорошо. Тут безопасное, — обвел. — Но есть и другой сорт прилипал. Паразиты, которые мутят воду, те, что отщипнув кусочек какой-то информации, нарочно раздувают шумиху, вопят громче всех остальных, выдавая ложь за правду. Какие цели ими движут? Ну, давайте. Помогите? — задал вопрос в толпу, вовлекая в диалог.

— Выгода.

— Жажда славы.

— Выгода. Жажда славы, — написал на доске слева сверху. — Отлично! От себя добавлю… Желание продержаться на плаву еще немного.

Дубинин обвел маркером рисунок.

— Теперь еще раз посмотрим на великолепную и всем известную Медею и потом переведем наш взгляд вот сюда… — показала на рыбешку, больше похожую на червя. — Это Широкова, клевету которой решила подхватить Наталья. Надеюсь, вы еще не забыли, кто такая Наталья. Впрочем, если забыли, я вас не виню, сам едва вспомнил и то лишь потом, что она до сих пор стоит, полная алчного внимания. Итак, Наталья подобрала крохи… — снова начеркал… как будто какашки.

Боже, детский сад! Но многие захихикали, ведь то, что рисовал Дубинин, еще и смачно разъяснял, было знакомо и понятно всем.

— Наталья подобрала слухи Широковой. Все мы знаем, кто такая Широкова. Вернее, мы не знаем, верно? — выделил слова. — Да кто она такая вообще? Может быть, и была популярна лет двадцать назад. Так вот, уважаемые. То, что выдала в массы Широкова — и есть ни что иное, как кусочек правды, который она отщипнула и извратила до неузнаваемости. Всем нам известен анекдот, да? Когда девушка, обчикрыженная налысо, плачет: “Я всего лишь кончики хотела подравнять!” Широкова и есть тот самый неумеха парикмахер, испортивший все, что только можно. Еще раз смотрим на схему! — подчеркнул каждое из предложений. — Наталья подобрала объедки слухов, посеянной Широковой. Никому не известная журналистка, звездный час которой давным-давно прошел замутила воду, выдав свои наработки за правду о Медее.