Уверенность, что Лариса не вытянет контракт, что пришло время расторгнуть договор, пусть и с неустойкой, крепла день ото дня. Лара заставляла себя привыкать к мысли, что потеряет все. И переводы от Тану отправляла на отдельный счет, мысленно уже примеряя на себя скромную жизнь на две-три тысячи орлов в месяц.

На самом деле Ларе нечего терять. Она молода, здорова и талантлива. У нее гораздо больше преимуществ, чем было в родном мире в начале карьеры.

Если мир моды ее отвергнет, сумеет найти другое применение своим силам. А деньги от продажи вещей помогут продержаться несколько первых месяцев. Лариса даже составила примерный список ежедневных трат, включающих коммунальные платежи. Разумеется, придется продавать квартиру. Если удастся выручить за нее столько же, сколько выплатила Лара, будет на что начать свой бизнес.

В конце концов, Лариса никогда не считала накопления Лара Бэклер своими. Более того, она не сомневалась, что Лара подписала кабальный договор под влиянием магического воздействия со стороны Марго. Что если Лариса сумеет это доказать?

Она целый день звонила Рою Эслею, но вздорный альв не брал трубку. А ведь он сам дал ей свою визитку. Наконец, он ответил, когда Лариса уже ждала Милли в вестибюле Центра.

— Чего тебе, женщина? — голос фотографа звучал так, будто его только что разбудили.

— Эй, повежливее!

— Что грубого в обращении «женщина»? Ты женщина, хотя похожа на подростка.

— Груб твой тон. У меня просьба. Мы можем встретиться?

— Если ты о моем предложении, то кастинг закрыт. Ты мне больше не нужна, а я ничего не делаю просто так.

Лариса тихо прошипела сквозь зубы пару неприличных слов. Вот же… несносный человек… альв:

— А если подумать?

Рой подумал. Лара слышала, как он что-то жует.

— Не-а. Хотя… есть один проект. Если одолею лень и прокрастинацию. С тебя пара дней в моем распоряжении и поездка.

— Чер-р-рт… — и что он задумал?

Это точно фотопроект или какая-нибудь ловушка?

— Не радуйся так – в роли своей любовницы я тебя не вижу.

— Уговорил, хорошо.

— Ты не забыла, что не имеешь права работать с кем-то в обход агентства? — вкрадчиво поинтересовался Рой.

— Нет, — сухо ответила Лара. — Скоро это не будет иметь значения.

— Вот когда не будет, звони. Поработаем.

На этих словах Эслей просто отключился. Но Лариса отчего-то была уверена, что поступает правильно. В любом случае, ей больше не к кому обратиться. Разве что… к Тейну Танроу, магу и специалисту по расходам магического резерва, но о нем не стоит даже думать.

Приехала Милли. Телеведущая повела Лару в огромный торговый цент недалеко от выставочного.

Лара успела загуглить, вернее, завейлить Праздник Осени (название самого популярного поисковика в инфотоке звучало как «вейл», что означало «мир»). Он перекликался с земными традициями и отмечался в последние выходные второго осеннего месяца.

В честь фестиваля по всему Ландраку проводились гуляния, в сельской местности с особым масштабом. Жители покидали города на выходные ради возможности посмотреть на гигантские костры, поучаствовать в оценке конкурса на самую красивую тыкву и повязать ленту желания на Осенний дуб, который имелся в каждой уважающей себя деревне.

Лонхейм открывал огромные яркие ярмарки в каждом уголке города, даже онлайн магазины устраивали глобальные распродажи.

Первые страницы сайтов магазинов одежды заполонили тематические наряды и украшения. Неважно, что это было – подвеска в форме красного кленового листка или яблочный узор на платье – ландракийцы считали, что без упоминания символов плодородия в этот день можно на год потерять удачу.

Лариса решила, что жилет с колосками, подаренный Даву и Сежа, вполне подойдет. Милли же, вдохновленная идеями разумного потребления, твердо вознамерилась купить что-то дорогое и достойное – практичную вещь, которой хватило бы на несколько лет.

Вместе с Ларисой они обошли три этажа сетевых магазинов, но каждый раз Лару что-то не устраивало: то качество ткани, то силуэт, то грубые швы, то цвет. Она включила весь свой опыт дизайнера и хотела отыскать если не идеал, то нечто к нему близкое.

И когда силы девушек были на исходе, им попался аутлет, торгующий моделями прошлых лети неликвидом.

— Я помню этот тренд, — оживилась Милли, снимая с рейла широкую плиссированную юбку в зеленом оттенке. — Жаль, не в осеннем стиле. И цвет скорее летний.

— А как насчет этого?

Лариса вытянула плечики с платьем с другого конца стойки. Она вообще склонялась к тому, что хрупкой Милли, с ее фарфоровой кожей, не идут осенние оттенки, но здесь совпало все.

Цвет, нежно-песочный, не бросал на лицо тот болезненный оттенок, из-за которого желтый всегда требовал осторожного обращения, и навевал мысли о пшеничном поле. Ткань, плотный, специально обработанный лен, не кусался и придавал платью столь ценную всепогодность. Покрой – свободный с низким плечом и ярким канареечным поясом – напоминал деревенский стиль, но позволял адаптировать наряд к городским будням.