Одно это, по законам империи, уже тянуло, минимум, на смертную казнь, невзирая на титулы, табели и ранги.

Полозову оставалось только бессильно скрипнуть зубами, понимая, что казавшаяся простой ситуация, после слов графа Суворова моментально приобрела имперский масштаб.

И эта проблема являлась сейчас личной проблемой Полозова, поскольку дела такого рода лежали в прямой зоне ответственности Тайного Приказа Его Императорского Величества. В его прямой зоне.

Более того, сейчас Полозов, по-хорошему, должен был лететь на всех парах в сторону вокзала, чтобы немедленно оказаться в столице, попасть на личный доклад к государю и доложить ему информацию из первых уст.

— Что думаешь делать? — нейтрально поинтересовался князь у друга. — Разумеется, я не могу тебе приказать, но с некоторых пор это дело, помимо того, что оно уже попадает под юрисдикцию моего ведомства, является моим личным. Внутренним, родовым, если можно так выразиться. На моего сына было совершено покушение с целью подставить не только его, но и с помощью этого — меня и род Полозовых. Не сомневаюсь, что пройди всё так, как задумали неизвестные, это дело бы моментально получило максимальный резонанс, очернив меня не только в глазах Тайного Приказа, но и в государевых. Ты прекрасно знаешь, что у меня нет намерений своими действиями как-то вредить престолу, в чём я тебя могу заверить…

— Захар Андреевич, — нахмурился Суворов, решительно перебив князя. — А давай ты, прежде чем меня обидеть своей следующей фразой, хорошенько подумаешь, хорошо? Сколько мы с тобой знакомы уже, не забыл? Я не посмотрю на то, что ты князь, да ещё и сиятельный, — привстал он со своего места. — Рука у меня тяжёлая, ты помнишь! Вдарю по зубам так, что мигом со стула слетишь. Ты мне что, козья морда твоя сиятельная, клясться здесь удумал?

— Прекрати, Вась, — устало, но с видимым облегчением, вздохнул Полозов-старший. — Сам же всё понимаешь. Ты тоже находишься на службе, как и я. Не мне тебе объяснять, как оно бывает.

— Я-то понимаю, — проворчал Суворов. — А вот ты похоже не до конца. Скажи, хоть раз такое было, чтобы я тебе палки в колеса ставил или поперёк твоих дел ходил? Хоть один раз… Было? — он требовательно подался вперёд.

— Не было.

— И не будет! — громыхнул голос Суворова. От, казалось, несильного хлопка по столешнице, графин с водой подскочил на добрую пядь, но каким-то образом не упал набок, пролившись, а приземлился практически на то же самое место. — Свои дела по Приказу ты всегда решал сам. Я могу только помочь, чем скажешь. Моё дело — сказать, твоё — думать. Вот и думай, Полозов. Крепко думай, раз так уже получилось. Всем прекрасно известно, что лучше тебя никто ничего не придумает! А о том, что я сказал — забудь. Не было такого, в чём я могу любому поклясться. Ошибся я, с кем не бывает? — сделав недоуменное лицо, граф пожал плечами. — Похожий почерк — это не идентичный. Да и не совсем похоже, уже сейчас вижу. Погорячился я с этими выводами мистическими. Старею, видимо.

Пронзительный взгляд, который Суворов метнул в Полозова, наоборот давал понять, что как раз-то, здесь ошибки быть никакой не может, так как если Полозов был хорош в поиске крамолы, направленной на подрыв действующей власти, то Суворов был практически одним из лучших специалистов по устройству человеческого разума.

И, насколько князь знал, Василий очень редко ошибался, да и то — в самых незначительных мелочах.

Вот и сейчас ошибку мог предположить лишь закоренелый оптимист.

Эту девочку, каким-то образом, всё же натаскивал мёртвый менталист. Тот самый, который, ещё будучи живым, точно так же обучал самого Суворова. Вот только как так получилось?

— Что делать будем, князь? — задумчиво поинтересовался Суворов.

— А что нам ещё остаётся? — хмыкнул Полозов. — Будем, как всегда, служить своему государству, раз выбрали в начале такой путь. И если ты уж согласился помочь, тебе нужно будет кое-что сделать.

— Захар? — подозрительно прищурился Суворов. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не обратить внимания на этот тон. Говори, что уже удумал?

— Всё хорошо, — усмехнулся Полозов. — Без паники. Лучше скажи мне вот что, Вася… Ты в карты играть не разучился?

Петя был настолько вымотан последними событиями, что после того, как сдал духу очередной ценный скарб на хранение, сразу двинулся домой, в поместье Державиных.

Ночь вступила в свои права, улицы были абсолютно пусты, и парень с неудовольствием заметил, что только не все из них были полностью освещены.

Задумываться над тем: экономия это или разгильдяйство фонарщиков, было недосуг, но пометку он себе всё же сделал, поскольку сколько он не передвигался по городу в любое время суток, такое заметил первый раз. В будущем это придётся учитывать.

То, как он парковал пароцикл на территории поместья, как поднимался в свои покои, в какой-то момент смазалось. Парень помнил, как с него, уже проваливающегося в сон, кто-то стаскивал одежду, укоризненно выговаривая шёпотом за столь позднее возвращение.

Маруська, больше некому.

Утро тоже не принесло каких-то новых впечатлений, но немного насторожило парня. А насторожило весьма несвойственным этому поместью завтраком, на котором Пётр присутствовал в гордом одиночестве.

Остальные же члены семьи, оказывается, уже давно укатили по собственным делам, что только укрепило Петю в подозрениях, что у Державиных что-то произошло.