Я потряс головой, восстановив зрение, он стоял в выбитом мной проеме, держась одной рукой за стенку, а второй закрывая кровоточащую рану на шее. Дышал тяжело, в глазах лишь усталость и решимость. Рубашка теперь полностью красная, крупные капли повисли на изуродованной ладони.

Он поднял вакидзаси и отступил в коридор, тесное пространство спальни не подходит для боя мечом. Я ступил за ним, превозмогая сильнуя боль в боку. Черт, я и сам ничуть не лучше…

Он стоял в коридоре, сгорбился, смотрел исподлобья, с трудом удерживая длинную рукоять оружия. Я устало пропустил танто между пальцами, ухмыльнулся ему в лицо.

За спиной Аоки я заметил движение. Это ещё что?

Пошатываясь и опираясь плечом об стену, в конце прохода стоял Дате, туманным взглядом из-под полуопущенных ресниц, взирая на происходящее.

— Какого… хрена… — исторг парень и с трудом удержался, чтобы не упасть.

Губы его были в крови, как и десна, на запястьях видны алые следы веревки. Похоже, Аоки накачал его чем-то, но Ягами очнулся и умудрился перегрызть путы.

Аоки затравленно обернулся, глядя на «молодого господина», который стоял за его спиной. Даже такая, казалось бы, незначительная помеха сейчас могла вылезти ему боком.

— Дате… — прохрипел он, показывая на меня. — Это он…

Я молчал, сконцентрировавшись лишь на том, чтобы приблизиться к врагу. Шаг. Ещё шаг. Давай, мать твою, ты сможешь… Муза же смотрит, не подведи её…

Плавающий взгляд Ягами бродил между мной и Ичибаном, потом все-таки остановился на мне и прояснился.

— Аники… — произнес он сонно. — Мочи его.

С двух сторон мы рванулись к врагу, зажимая его в тиски. С криком Аоки обрушил меч на меня сверху, заставив отступить, и встретился с Дате. Парень мало что мог сделать в его состоянии, но храбро повис на бывшем охраннике, стараясь удержать его и обездвижить. Аоки врезал ему локтем в нос, я набросился на него сзади, нанося быстрые колющие тычки в спину. Он сбросил меня и рассекающим выпадом изнутри наружу поразил Ягами по корпусу.

Парень упал, держась за живот, а Аоки уже обернулся ко мне, делая рывки мечом. Надо отдать ему должное: лишенный нескольких пальцев, израненный и истекающий кровью, он управлялся с клинком гораздо лучше меня. Он моментально переключился на быстрые выпады, выбивая из меня остатки сил.

Ягами вцепился ему в ногу, пытаясь помешать. Ичибан безжалостно наступил каблуком ему на пальцы, послышался хруст костей. Он отвлекся буквально на миг, но мне этого должно хватить. Хватило бы, если был бы Фокус.

Но я взметнулся стрелой, как если бы прыгнул на жертву последний раз.

Предсмертная хокку?

(Мой нож скользит объятый светом

Лишь красным покрывалом, его

Окрасит крови сень.)

А я начинаю врубаться в эту японскую белиберду! Жаль, что поздно.

Лезвие его меча пробивает мою кофту и боком вонзается живот, но я уже обрушился сверху, и мы снова пробиваем стену, рухнув в спальне. Танто вошел ему в горло, по длинной мышце и глубже к ременной… Я вырвал нож из горла, перебивая яремную вену, с наслаждением взирая на фонтанчик, что бьет из раны.

У меня есть несколько секунд, пока жизнь покинет его тело. Из-за шока его взгляд устремлен куда-то вдаль, рот открывается, но, помимо глухого свиста, не издает ни звука.

Муза вопит что-то непонятное, эмоции перехлестывают через край.

Я вглядываюсь ему в глаза.

— Это моя удочка, тварь, — шепчу я, наблюдая, как взгляд тускнеет.

Я упал рядом, ещё дышу. Интересно, почему это?

Меч торчит из живота, но боль я ощущаю только в боку. Я осторожно вытащил оружие, да, прошел по касательной, не пронзил насквозь. Его хват уже был не столь крепок и это спасло мне жизнь. А спасло ли? Рана в боку была серьезной, я чувствовал, как теряю силы с каждой секундой.

С трудом я сел и стащил кофту, оставшись в заляпанной кровью футболке. Перевязал рану поплотнее, обернув худи вокруг поясницы. Это не остановит кровотечение, но хоть немного продержит меня на ногах. Танто засунул за пояс, на всякий случай.

Поднялся, вышел в коридор, ноги подвернулись и я упал рядом с Ягами. Он полз ко мне, оставляя за собой красный след на полу.

— Аники… — проскрипел он. — Ты как?

— Хреново, — сознался я. — А ты?

Он перевернулся на спину и поднял футболку, осматривая булькающую рану на боку, чуть пониже, чем у меня.

— Тоже.

Мы немного помолчали, переводя дух.

— Что… Что произошло?! — спросил он слабеющим голосом.

— Ичибан это Аоки, — сказал я. — Он хотел нас всех… Боги…

— Что? Чего замолчал?

— Миса… Чан… — произнес я.

— Что с ней? — обеспокоенно спросил он. — Икари! Говори!

— Нужно вызвать помощь, срочно.

— Здесь не ловит связь, слишком далеко, — покачал он головой. — Только ехать к автостраде, она километрах в трех. Аники, ты должен встать, я не дойду. Ты говорил, что умеешь водить машину. Приведи кого-нибудь!