Количество аватаров определить вышло только приблизительно — они захватили около двадцати оболочек. Большинство из которых не удалялись далеко от храма. Лишь трое оказались на приличном от него расстоянии. Включая убитого псевдо-Гермеса.

А земли Эллады недосчитались, как минимум миллиона человек, чьи разумы оказались втянуты в воронку. Напавшие на нас бездновы выродки, даже проигрывая, смогли прикончить уйму смертных. И забрать мою жрицу.

Сначала Дарья, теперь Лера с Жориком. Но у первой, хотя бы есть гарантии безопасности. А вот шансы богини смерти на выживание, мне казались не слишком высокими.

Заниматься делами сейчас не хотелось. Больше всего я желал переместиться к тем циклоповым тварям, что вторглись к нам под прикрытием эллинского пантеона и забрать их жизни. Тем не менее, под моей ответственностью оставался целый мир. И все иные члены свиты.

Поэтому я позвонил Кристине и подождав, пока рыжая перестанет бушевать из-за исчезновения жрицы, набросал список задач. В основном связанных с прессой — нужно было подать отражение нового нападения в верном ключе. Так, чтобы ни у кого не возникло мысли поддаться соблазну и пойти на сговор с очередным врагом, что пожелает ступить на земли этого мира. Все, кого мы до сих пор встречали, использовали местных подручных. Де Блуа, триумвират князей, почитатели древних богов — в каждой ситуации противник обладал возможностью делиться знаниями и вести переговоры, но по какой-то причине не мог перебросить сюда свои войска. Вместо этого действовал руками смертных.

Всё это наталкивало на мысли об ограничениях в плане перемещения большого количества разумных между мирами. Правда этому противоречил иной факт — наличие подобных техник у Сета. Если Тьерана можно было отнести к сущностям, для которых правила не слишком важны, то вот египетский бог по уровню силы не должен был разительно от меня отличаться. Тем не менее, спокойно открывал межмировые порталы.

Я подошёл к краю крыши высотного здания, на котором мы обосновались. Прошёлся взглядом по мёртвому городу. Единственными, кто нарушал тишину, оказались собаки. Они лаяли, скулили и метались по улицам, пытаясь понять, что такое вдруг случилось с их хозяевами, да и людьми в целом. Но честное слово — от этого было только горше.

На плечи легли пальцы Найхвы. Ещё через секунду, она обхватила меня за корпус, прижимаясь сзади всем телом.

— Ты остановил их. Иначе под ударом оказался бы весь мир, а не его крохотная часть. Думай лучше об этом.

Скептически хмыкнув, я чуть повернул голову, а золотоволосая продолжила.

— На разуме твоей жрицы стоит божественная печать. Скажи, ты чувствуешь силу богов в той конструкции, что здесь была? Вот и я нет. Значит, твой оттиск невредим. Он даст ей возможность выжить. Да и её конструкт ушёл вместе с ней.

Если предположить, что после перемещения будет хотя бы какой-то шанс на освобождение, а Лера не впадёт в панику, то Найхва была права. Но тут должно было совпасть сразу несколько разных «если». А для того, чтобы Жорик смог ей помочь, питомцу понадобится тело. Создать которое, опять же, могла только его хозяйка.

Взявшись за её руки, плавно отвёл их от корпуса и развернулся, глянув в глаза богини. А та неожиданно прищурилась.

— Если ты не забыл, мой мир мёртв. Полностью и бесповоротно. А этот всё ещё цел. Даже новая битва за его спасение выиграна — поражением тут и не пахнет. Или ты думал обойтись совсем без потерь?

В глубинах разума снова ворохнулся гнев. Адресованный, как самому себе, так и врагам. Но в одном Найхва была права — остальные люди всё ещё живы. И если я хочу добраться до тех, кто заявился сюда под масками эллинов, мне точно не стоит впадать в прострацию.

Глянув на неё, печально усмехнулся.

— Я всё помню. И что это сражение мы выиграли, тоже понимаю.

Дева прижалась ещё сильнее. Не отрывая взгляда от моих глаз, уточнила.

— Впереди будет много подобных. Это не будет лёгкой прогулкой, Меркурий.

Вновь разжав губы в усмешке, на момент коснулся ими её лба.

— Я и не рассчитывал победить по щелчку пальцев. Просто… Отвык терять кого-то из окружения.

Ещё несколько секунд мы так и простояли на краю крыши, смотря друга на друга. Потом я отстранился и отдал приказ.

— Возвращаемся. Здесь больше делать нечего.

Оболенский, чьи призрачные соколы рассекали пространство над городом, развернулся ко мне и вопросительно поднял брови.

— А проследить, куда она отправилась, мы не можем? Или последовать за ней? Если что, я готов вызваться добровольцем. Правда придётся оставить моё великолепное тело здесль. Но я надеюсь вы сохраните его в целости до нашего возвращения.

Похоже князь успел изменить точку зрения и теперь считал Леру живой. Вероятно, ещё и рисовал в своей голове картины её спасения, после которого у патриция появится шанс.

— Они использовали плетения, которые мне незнакомы. Божественной силы я не чувствую. Останься от их энергетической конструкции хотя бы что-то, возможно получилось бы отследить их путь. Но сейчас это невозможно.

Тот скорбно вздохнул. Помрачнев, закрутил левый ус. Потом, как будто спохватившись, переключился на правый.