О том, что какая –нибудь домашняя собачонка прибьется к уличной стае, найдет себе «дружка» и будет счастлива – сценарий мультфильма для маленьких детей. Ничего этого происходит. И если бегает в стае бродячих собак какая – нибудь болонка или даже овчарка – это недавняя потеряшка и бегать ей не долго. Собачья стая живет по законам стаи – чужаков не принимает. Мир дикой природы жесток и вчерашнюю обитательницу городской квартиры ее новые «дружки» либо уморят голодом, не подпуская к еде, либо быстренько порвут или придушат и схарчат… Это другой мир и переход из дикой природы в одомашненное состояние и обратно очень не прост. Вот тут особенно показателен пример выведения волкособа.

На воле в дикой природе волк умный и коварный зверь, можно сказать – хозяин. Больше того, живя бок о бок с людьми, современные волки хорошо человека изучили и умеют людям противостоять. Например, когда разбрасывается очень привлекательная, но отравленная приманка, волки не бросаются на нее всей стаей, а дают попробовать лакомство самому молодому, стоящему в стае на самой низшей ступени незыблемой волчьей табели о рангах, где каждый знает свое место, и смотрят как будет ли жить молодой волк после того как поел дармовой еды. И если отрава сработает – больше ни один волк к приманке не притронется. Волки, значительно реже, чем другие звери попадаются в капканы. Они звери осторожные, недоверчивые, как говорится – опасливые.

Долгое время одним из способов охоты на волчьи стаи была флажковая охота. Участок леса опоясывался веревкой с красными лоскутами флажков, причем, если полторы сотни лет назад волки боялись флажков, то с годами к ним привыкли и стали легко уходить за их линию. Тогда охотники стали вымачивать веревку и флажки в керосине. Волки через веревку не перепрыгивали, а шли вдоль нее, спасаясь от загонщиков, прямо на «номера», где их поджидали стрелки с ружьями. Так вот, как утверждают профессиональные охотники, ни флажки, ни керосин в наши дни уже «не работают» и подобная охота не эффективна.

Известно, что волки не охотятся около своего логова, особенно, если там волчица с волчатами, а уходят за несколько километров – там режут скот. Так вот, лет тридцать назад в нескольких селах Владимирской области волки расплодились настолько, что сельские жители боялись по вечерам из домов выходить, и местные охотники защитить их от волков не могли. Вызвали охотников волчатников следопытов чуть не со всей России. А надо сказать, что волчатники – элита охотников, так сказать, охотничий спецназ. Вот они, идя по следам, с ужасом обнаружили, что волки устроили свое логово в городе – на Владимирском тракторном заводе! Там среди бела дня они бегали по всей территории, а иногда заглядывали в цеха, пользуясь тем, что современный горожанин волка от собаки редко может отличить. Рабочим и в голову не приходило, что на свалке и в брошенных трубах живут не бродячие собаки, а настоящие дикие звери…

Волчата превосходят щенков собаки (своих сверстников) сообразительностью, силой и выносливостью, при этом не имеют многих побочных пороков, которые накопились у некоторых собачьих пород в процессе выведения.

Казалось бы, как замечательно вывести новую породу, которая сохранила бы все прекрасные черты, скажем, восточноевропейской овчарки с добавлением волчьей выносливости, мощного иммунитета, живучести, чутья, значительно провосходящего собачье, и всего прочего из волчьих черт. Пятьдесят на пятьдесят – так сказать, – Белый клык Джека Лондона. И, возможно даже допустить, что в волчьей стае какой либо подобный Белый клык (один на миллион) когда то выжил и жил по законам волчьей стаи, но вот в его жизни среди людей, нежиданно, все оказалось по другому…

То есть, поначалу то все шло отлично – родились щенки наполовину овчарки, наполовину волки. И вроде бы все превосходно: от скрещиваемых волков и собак получили полноценное потомство, способное к воспроизведению … (Не так, например, как от скрещивания лошадей и ослов. Там – получались мулы или лошаки, которые потомства не дают.) Однако, пришла беда, откуда не ждали.

В дикой природе волки самые осторожные и осмотрительные хищники. Основой этой осторожности является благодетельное свойство – страх, опасение всего незнакомого, непривычного, непонятного.

Для сравнения: если перед щенком раскрыть зонтик – предмет новый и непонятный для него – он сразу прибежит его осматривать, обнюхивать, а волченок поскорее спрячется – на всякий случай…

В это трудно поверить, но волчонок, с самого раннего возраста выращенный человеком, казалось бы, совсем ручной, который и волчьей стаи то никогда не видел, чуть не умирает от страха, когда его выводят на даже не очень шумную улицу. А значит, начинает защищаться. Взрослый волк, выросший среди людей скулит, подвывает, жмется к ногам хозяина – он боится всего: непонятных запахов и звуков, которые слышит и чувствует во много раз острее чем человек и даже собака. Для него все кажется опасным и таящим угрозу. Именно защищаясь, он может неожиданно броситься на предполагаемого противника – в том числе и на хозяина. Волк, даже рожденный в неволе, все равно, живет по волчьим законам дикой природы и одомашненным зверем не становится. Не следует, его поведение истолковывать на уровне нашего незнания его повадок. Например, молодой волк бежит навстречу своему хозяину, которого считает вожаком стаи и пытается лизнуть его в губы. Думаете – "целуется" – как бы не так! Это не любовь и не привязанность. В стае волки так кормят щенков, отрыгивая им полупереваренную добычу. Это, так сказать, кормление полуфабрикатом. Отшатнешься – волчонок может и за лицо цапнуть.

В очень редких случаях, волки выступают в цирке. Собственно, не выступают, а временами пребывают на арене, но никаких номеров не исполняют. Считается, что волки дрессировке не поддаются и для собачьей службы не годны. Вот и метис волка и собаки (в равных долях) оказался для работы с человеком хотя и пригоден, например, волкособы, все таки, служат на границе, но работа с ними достаточно сложна, поскольку это не собаки или точнее не совсем собаки. Только в результате многократных скрещиваний, когда собственно, волчьих генов осталось около 5%, с волкособом стало возможно работать как с собакой, строго говоря, такой волкособ и есть собака, правда, с некоторой долей волчьей примеси.