– Да, в какой-то мере. Хотя Сэра всегда казалась мне вполне взрослой и разумной. И все же, повторяю, ее ревность не была для меня неожиданностью. А что Ричард может ревновать, мне и в голову не приходило.

– То есть ты допускала, что Сэра может наделать глупостей, но вполне полагалась на благоразумие Ричарда?

– Именно так.

– Главная черта Ричарда – неуверенность в себе. Иной на его месте лишь посмеялся бы над Сэрой и послал ее куда подальше.

Энн отчаянно терла лоб.

– Ты не представляешь себе, Лора, что у нас творится. Самого пустякового повода достаточно, чтобы они сцепились, после чего каждый посматривает на меня, желая узнать, на чью сторону я встану.

– Очень интересно.

– Тебе интересно, а мне ничуть.

– Так на чью же сторону ты становишься?

– Если удастся – ни на чью. Но иногда…

– Что иногда?

После минутного молчания Энн ответила:

– Видишь ли, Лора, Сэра ведет себя умнее, чем Ричард.

– В каком смысле?

– Внешне Сэра держится безукоризненно. Она вежлива и все такое прочее. Но хорошо знает, как уязвить Ричарда. Она его мучает. А он в конце концов не выдерживает и взрывается. Ах, ну почему они не могут поладить?

– Потому что между ними скорее всего существует естественная взаимная антипатия. Ты согласна? Или, полагаешь, все дело только в ревности?

– Боюсь, что ты права, Лора.

– Так из-за чего же они ссорятся?

– Из-за пустяков. Помнишь, к примеру, я сделала перестановку в этой комнате, поменяв местами журнальный столик и тахту, а Сэра после приезда из Швейцарии передвинула их обратно, потому что терпеть не может никаких изменений в доме. Однажды Ричард ни с того ни с сего заявляет: «Тебе, Энн, по-моему, больше нравилось, когда столик стоял там». Я подтверждаю, что да, мне казалось, что при таком расположении мебели комната становилась как бы больше. «А мне, – заявляет тут же Сэра, – больше по душе так, как сейчас». Ричард немедленно впадает в категорический тон. «Не так уж важно, что нравится вам, Сэра, главное, чтобы нравилось вашей маме. Надо поставить вещи так, как она хотела». И тут же хватается за край столика и начинает двигать его. «Ты хотела так, Энн?»

Мне не оставалось ничего иного, как ответить «Да». Он же поворачивается к Сэре: «Есть возражения, юная леди?» И Сэра, в упор глядя на него, очень спокойно и вежливо отвечает: «О нет, здесь все решает мама. А я не в счет». И знаешь, Лора, хотя я всегда поддерживаю Ричарда, но внутренне на сей раз оказалась па стороне Сэры. Она ведь так любит свой дом и все, что в нем есть. Ричарду этого не понять. Ах, дорогая, я в растерянности. Ну что мне делать?

– Да, положение пиковое.

– Но ведь все уладится? – Энн с надеждой взглянула на приятельницу.

– Я бы на это не полагалась.

– Не скажу, чтобы ты меня утешила, Лора.

– Сказки рассказывать не мое амплуа.

– Они оба меня не жалеют. Могли бы и понять, как они меня огорчают. Я просто заболеваю.

– Не жалей себя, Энн. Это еще никогда никому не помогало.

– Но мне так плохо!

– Им тоже, дорогая. Пожалей лучше их. Бедняжка Сэра переживает, да и Ричард, полагаю, тоже.

– Ах, Лора, мы были так счастливы с ним, пока не приехала Сэра.

Дейм Лора слегка подняла брови. Секунду-другую помолчала.

– Когда вы женитесь? – спросила она.

– Тринадцатого марта.

– Еще целых две недели ждать! Почему же вы отложили?

– По просьбе Сэры. Она умоляла меня дать ей время привыкнуть к нему. Точила меня, точила, пока я не дала согласия.

– Ах, значит, из-за Сэры… А Ричард был недоволен?

– Недоволен!.. Он рассердился не на шутку. И с тех пор твердит без устали, что я ее испортила. Ты тоже так думаешь?

– Да нет. При всей твоей любви к Сэре ты никогда ее слишком не баловала. И до сих пор она всегда была примерной дочкой, насколько это вообще возможно для эгоистического юного существа.

– Как ты думаешь, Лора, быть может мне следует…

Энн прикусила язык.

– Что тебе следует?

– Да ничего. Но порой мне кажется, что дальше так продолжаться не может.

Звук открываемой входной двери заставил Энн замолчать. Влетевшая в комнату Сэра при виде Лоры просияла.

– О Лора, я не знала, что ты здесь.

– Как поживает моя крестница?

Сэра, приблизившись, поцеловала ее, и Лора почувствовала прикосновение свежей холодной щеки.

– Прекрасно!

Пробормотав что-то, Энн вышла из комнаты. Сэра проводила ее глазами, а затем с виноватым видом перевела их на Лору.

– Да, да, – энергично закивала головой Лора, – мама плакала.

Сэра немедленно приняла вид оскорбленной невинности.

– Ну, моей вины в этом нет.

– Так-таки нет? Скажи, ты любишь маму?

– Я ее обожаю. И тебе это известно.

– Так почему ты так ее огорчаешь?

– Да я тут ни при чем.

– С Ричардом ссоришься?

– С Ричардом! Да он же невыносим! Если бы только мама поняла это! Но в конце концов поймет!