— Не знаю, — сказала я. Я не считала себя шлюхой, но полной уверенности у меня не было.

— Так знай, ты не такая, поэтому ни для какого “Плейбоя” сниматься не будешь.

Нам принесли еду, так что мы положили салфетки на колени и принялись за дело. Через пару минут мистер Вуозо заговорил:

— А вот если ты будешь гулять с тем черным парнем, то станешь шлюхой.

— Неправда.

— Правда.

— Он лучше вас, — обиделась я. — Он меня трогает только тогда, когда я не против.

На это мистер Вуозо не нашелся что ответить. Даже есть перестал. Сидел как истукан. Я знала: он хочет, Чтобы я посмотрела на него и почувствовала себя виноватой за то, что ему так плохо и стыдно. Но мне было наплевать. Я напилась, ела вкусную энчиладу, а в кармане у меня лежал нож, и после коктейля мистера Вуозо я даже начала думать, что могла бы пустить его в ход.

На десерт я заказала жареное мороженое — растаявшее и с корочкой сверху. Мистер Вуозо заявил, что ничего не будет, но, как только принесли мой десерт, попросил кусочек.

— Не дам, — отказала я. Такой вкуснятиной я не собиралась делиться.

Я думала, что он все равно попробует кусочек, раз уж он за все платит и формально мороженое принадлежит ему, но ошибалась. Он только посмотрел на меня расстроенным взглядом и опустил ложечку обратно в чашку кофе.

По пути домой я переложила нож обратно в карман джинсов.

— Он тебе нравится? — поинтересовался мистер Вуозо.

— Да.

— Это хорошо, — сказал он. — Я рад.

— Думаю, вы можете его забрать.

— Ты мне доверяешь?

Я пожала плечами.

— Да мы почти доехали.

— Вот когда доедем, тогда и вернешь, — решил он.

Внезапно я забеспокоилась, что сейчас все и начнется. Что в обмен на ужин, нож и то, что он не попробовал мое мороженое, он будет делать со мной всякие неприятные вещи. В обмен на мое молчание. Я хорошо провела вечер и теперь боялась, что больше такое никогда не повторится.

— Я все еще могу на вас донести, — заявила я. — Я еще не до конца решила.

— Я понимаю, — кивнул он.

Когда мы доехали до дома, он остановился и выключил двигатель. Мы посидели еще немного, не отстегивая ремни.

— Скоро война с Ираком начнется, — подал наконец голос мистер Вуозо.

— Я знаю.

Папа в последние дни только об этом и говорил. И как глупо ждать, пока пройдут праздники. И что Кувейт горит, а президент хочет удостовериться, что люди потратят деньги на рождественские подарки. Папа заявил, что в знак протеста не будет никому в этом году покупать подарки. И что его подарок мне — осознание того, что мой отец не пешка в руках режима.

— Меня, наверное, призовут, — продолжил мистер Вуозо.

— Это плохо.

— Ты будешь мне писать?

— Конечно.

— Хорошо бы, — кивнул он.

— Вот ваш нож, — сказала я, вытаскивая его из кармана.

— Вот видишь? Ты можешь мне доверять, — произнес он, забирая нож себе.

— Мне пора, — решилась я и вылезла из машины. Улицу освещали только фонари. У нас в квартале оставалось еще много незаселенных домов, и по вечерам ни в одном из окон не горел свет.

Как только я подошла по тропинке к дому, то услышала, как меня кто-то зовет. Я обернулась и увидела Гила, который выносил мусор.

— Привет, — поздоровался он, разглядывая грузовичок мистера Вуозо. Тот все еще сидел внутри.

— Ты что, была в его машине? — спросил Гил.

— Нет.

— Не была?

— Я вышла прогуляться, — объяснила я.

— А я думал, ты в машине.

— Да я же на тропинке стояла, — сказала я.

Он промолчал.

— Ну, спокойной ночи, — попрощалась я.

— Спокойной, — ответил он.

Я немножко разнервничалась из-за того, что он меня увидел, но еще больше меня волновал вопрос, звонил ли папа. Когда я зашла в дом и проверила автоответчик, то обнаружила только одно сообщение от мамы. Я набрала ее номер.

— Ты где была? — спросила она.

— В душе.

— Что, целый час? — не поверила она.

— Я просто забыла проверить автоответчик, когда вышла.

— А где отец? — поинтересовалась она.

— У Тэны.

— Он что, там ночует? Он ведь не остается у нее ночевать, нет?

— Нет, — соврала я. — Конечно, нет.

— Ты еще слишком маленькая, чтобы бросать тебя на ночь одну.

— Он никогда там не ночует.

— Это в его же интересах.

— Да ты не волнуйся, — успокоила ее я.