Папа взглянул на меня. Конечно, он не улыбнулся, но хотя бы немного расслабился.

После еды Тэна помогла нам с Мелиной отнести тарелки на кухню. Потом она начала натягивать резиновую перчатку, которая всегда лежала на краю раковины, и Мелина запротестовала:

— Нет-нет, не надо мыть посуду! Гил потом все сделает!

— Я настаиваю, — сказала Тэна и надела вторую перчатку.

— Ну ладно. Все равно я слишком устала, чтобы вас переубеждать, — улыбнулась Мелина.

— А Джасира поможет мне вытирать посуду, — заявила Тэна. Меня это немного разозлило — я-то хотела вернуться обратно в гостиную к Мелине. Мне всегда хотелось быть рядом с ней. Но все равно я взяла в руки полотенце.

Мелина подперла руками спину и начала смотреть, как мы с Тэной моем посуду. Я думала, может ей тоже не нравится, что я не вернусь с ней в гостиную, но в конце концов она только сказала:

— Ладно. Только долго не возитесь тут.

— Она очень славная, правда? — спросила Тэна, как только Мелина вышла.

Я кивнула.

— Я понимаю, почему она тебе так нравится.

Я забеспокоилась, что Тэна может испачкать свое красивое платье мыльной водой, так что предложила надеть ей фартук.

— Хорошая мысль, — кивнула она.

Я подошла к шкафчику рядом с холодильником, где лежали фартуки и полотенца. В доме Мелины я прекрасно знала, что где лежит: где скотч, где ручки, удлинители, блокноты, записные книжки, щетки для обуви, лампочки, швабра, зонтики, туалетная бумага. Я могла ходить по дому куда угодно и брать что мне угодно и ни у кого не спрашивать разрешения. Я могла есть тогда, когда мне захочется. Могла врубить телик и смотреть передачи, которые любила еще с той поры, когда жила с матерью в Сиракьюсе. Каждый раз, когда я делала что-нибудь новое и не спрашивала разрешения, Мелина и Гил старались не обращать на это внимания, чтобы я не чувствовала себя неловко. Я-то, конечно, не должна была этого замечать, но все равно замечала все мелочи, постоянно. И ничего не могла с этим поделать.

— Вот, — сказала я, передавая Тэне фартук, который с трудом сходился на животе Мелины. — Надень этот.

— Спасибо. — Руки у нее были все мокрые и в пене, так что она улыбнулась и спросила: — А ты мне не поможешь?

Я кивнула, позволила ей просунуть голову между лямок и завязала большой бантик на спине. Тэна вернулась к посуде, а я начала вытирать первую тарелку.

— Ну, — заговорила Тэна, — так когда ты планируешь вернуться домой к папе?

Я подошла к шкафчику и убрала в него тарелку.

— Не знаю.

Я надеялась, что никогда, но Тэне об этом говорить не стала. Как и о том, что хочу, чтобы Мелина и Гил стали моими новыми родителями.

— Он правда очень по тебе скучает, Джасира, — поделилась Тэна.

Я молча отправилась за очередной тарелкой.

— А ты по нему скучаешь? — спросила Тэна.

— Нет.

— О…

— Извините.

— Нет-нет, я понимаю. Просто… Понимаешь, рано или поздно любой родитель может выйти из себя и стукнуть ребенка. У меня были чудесные родители, но и на них иногда находило. Скорее всего, и Мелина с Гилом так когда-нибудь поступят.

— Нет, — заявила я, изучая раковину. Я пыталась понять, сколько тарелок мне еще придется вытереть, прежде чем я смогу вернуться в гостиную.

— Зря я завела этот разговор, — вздохнула Тэна. — Конечно, я не могу говорить за Гила с Мелиной.

— Ничего, — сказала я и отнесла в шкаф следующую тарелку.

Хорошо бы она принялась за противни из-под пиццы. Тогда я смогла бы сразу уйти, а не торчать тут еще черт знает сколько.

Тэна вздохнула:

— А как твоя мама поживает?

— Хорошо, — буркнула я, хотя на самом деле ничего не слышала от мамы уже довольно давно, если не считать ее постоянных сообщений.

— Вот и замечательно, — сказала Тэна.

Я почувствовала себя виноватой — Тэна так старалась быть милой, а я себя так вела. Поэтому я подумала и добавила:

— А еще у мамы черный бойфренд.

— Серьезно?

Я кивнула.

— А чем он занимается?

Сначала я не могла вспомнить. Мне всегда казалось, что самое главное в нем — то, что он негр.

— Кажется, он работает психологом в той же школе, что и мама, — наконец вспомнила я.

— А, — кивнула Тэна, словно бы это все объясняло. Правда, я не очень понимала, что именно. Тэна поставила на край раковины стакан, на котором все еще виднелась мыльная пена, и я не знала, как мне поступить. Я не помнила, может ли повредить мыльная пена Дорри или нет. Какая-то часть меня совсем не хотела о ней заботиться, но вообще-то я понимала, что я должна это делать.

— Вы не ополоснете этот стакан еще разок? — спросила я, указывая ей на стакан.