— Только большая просьба, не идите к Гаспару. — Герхард решил припомнить недавнюю обиду. — Эта свинья отказалась принимать у меня товар, хотя договоренность была.

— Мы сейчас работает исключительно с Бильмерами. Братья хоть и дают чуть меньше серебра, но клиентов у них больше всех. И платят исправно.

Трое охотников один за другим вышли изо дома. Франциск кивнул им на прощание и быстро зашагал прочь. Эзра и Герхард отошли подальше от злосчастного дома, встали в светлом проулке, чтобы не мешать прохожим и избежать лишних ушей. Первым заговорил Эзра.

— Я так полагаю, что какой бы ни была тема разговора, сейчас появилась еще одна. С какой предпочитаешь начать, Герд?

— С только что появившейся. Давно я вас не видел, друзья мои. Смотрю, многое изменилось с нашей прошлой встречи. Тогда Франциск еще походил на нормального. Сильнее, чем сейчас.

— Тебе кажется. Это идет с самого начала, с самой нашей встречи, — покачал головой Эзра. После ухода напарника он мог позволить себе проявить эмоции, и стало заметно, что он напуган. — Только я думал, что смогу им управлять. Раз уж работаем вместе. А теперь все понеслось в бездну. Знаешь, что? Об этом доме я узнал вчера днем. И до последнего момента был уверен, что дом брошенный.

— И что собираешься делать? Ты пойми, это не только твоя проблема. Точнее так: проблема исключительно твоя, а вот последствия касаются каждого охотника.

— Понимаю. Вот о чем я подумал. Ходит слух, что у тебя появился ученик, на смену выбывшему Абелю?

— Допустим, — осторожно ответил Герхард.

— И что собираешься делать, когда Абель поправится?

— Посмотрим по обстоятельствам, — охотник не хотел отвечать прямо, ему было интересно узнать, к чему клонит Эзра.

— И как ученик? Хорош?

— Быстро учится. Сейчас выслеживает своего первого вампира.

— Вот что я хочу предложить. Когда Абель вернется в дело — отдайте ученика мне.

— Что значит — отдать? — делано удивился Герхард. — Это не бессловесная скотина, а живой человек.

— Хорошо. Тогда продайте.

— Это уже похоже на деловой разговор. Все же ты получишь не случайного человека со стороны, а почти готового охотника. В обучение которого вложены силы и время.

— Судя по тому, что ты уже начал его продавать, особых возражений нет?

— Вопрос в последовательности действий. До полного выздоровления Абеля не меньше трех, а то и четырех месяцев. Я не хочу давать Франциску столько времени. Ты представляешь, что случится, если хотя бы сегодняшняя история станет известна в жандармерии?

— Даже не хочу думать. Но я тебя понял.

Оба охотника понимали, что нужно делать, хотя и не говорили об этом вслух. Нельзя было оставлять все как есть. И тем более нельзя предавать дело огласке. Поэтому оставалось только одно решение — Франциск должен был погибнуть на охоте.

— Теперь давай ко второй теме. О чем ты хотел поговорить?

— Значимость события уже несколько померкла, в сравнении с сегодняшней новостью, — покачал головой Шрайбер. — Но это тоже плохой знак. Собственно, я уже озвучил, что случилось. Из-за Абеля пришлось задержать поставку на несколько дней. И за это время Гаспар получил вампира. От кого — неизвестно, записи о номере бляхи нет. Это еще полбеды. Знаешь, что намного хуже? Цена.

— Сколько?

— Девяносто марок за целого вызревшего вампира.

Эзра со свистом выдохнул. В среднем охотники продавали добычу за сто сорок, сто пятьдесят марок. Иногда могли договориться до ста двадцати, но в очень редких случаях — когда дела у химиков шли плохо, либо когда охотники за короткое время добывали слишком много вампиров. Но никто бы не стал вот так ронять цену больше, чем на треть.

— И ради такой скидки Гаспар решил отдать предпочтение неизвестному. Это логично. Ты не смог узнать, кто это был?

— Нет. Это таинственный продавец рушит наши устои и, судя по всему, знает, как мы можем ответить.

— Ты подозреваешь кого-нибудь?

— Варианта-то всего три. Либо это кто-то из своих. Либо кто-то новый. Может, самоучка, может, залетный из другого города. Ну и третий вариант…

— Михаэль?

— Именно так. Наш добрый друг Михаэль.

— Не думаю. Кажется, мы отбили у него желание возвращаться в ремесло. Особенно после того, что сделал ты.

Немного помявшись, Герхард все же задал интересующий вопрос:

— Скажи, мог ли это проделать Франциск без твоего ведома? Ему же не нужны деньги. Мог он это сделать просто ради процесса?