* * *

— Глупо как-то все, — сказал Рудаков и щелчком отбросил окурок сигареты; роняя искры, он описал красивую дугу и упал в море.

Кузьма отнял от глаз бинокль и удивленно взглянул на Рудакова.

— Что глупо?

— Только сошелся с человеком, только полюбил его, и надо прощаться. Ты хоть писать-то будешь?

— Не задавай дурацких вопросов.

— А что, если я приеду к Меньшикову и скажу, что хочу у вас работать?

— Не знаю… — Кузьма пожал плечами. — Учиться надо. Но в общем-то возможно. Ты ему нравишься. Только так это не решается. Это не просто работа. Это дело. Дело на всю жизнь. Подумай…

— Так я же и хочу на всю жизнь. Значит, сходим к Меньшикову, а то я один боюсь.

— Сходим. Я ничего не обещаю, но сам знаешь — всякое бывает… А Меньшикову ты нравишься. Он мне сам говорил.

— Эгей! На вышке! — раздался снизу голос старшины катеров. — Катись вниз, как по тревоге. Прощальный ужин готов! И ящик пива тоже! Мои бегемоты уже откупоривают бутылки!