…На следующее утро Марина вышла на пробежку. В общем коридоре они встретились с Григорием Яновичем, который где-то пропадал несколько дней. Она уж решила, что отбыл в Москву насовсем, и сейчас, увидев его, очень обрадовалась. Так обрадовалась, что не знала, как скрыть эту радость.

Они поздоровались, зашли в лифт. Сегодня Григорий Янович был без наушников. Вышли на улицу и побежали вместе. Сначала в сквер, а потом вниз по улице.

Десятого октября они втроём ехали в аэропорт на машине Григория Яновича, провожать Даню в "Артек". Отец Фёдора вернулся из заезда и вёз Федьку сам. Марина с Даней сидели на заднем сиденье, и она всю дорогу не выпускала руку сына. Смешно сказать, парню вот-вот семнадцать стукнет, а они никогда так надолго не расставались. Всегда везде ездили вместе.

Всю дорогу она наставляла его, поучала и всячески занудствовала. Григорий Янович время от времени поглядывал на них и старательно сдерживался, чтобы не рассмеяться: такая она была забавная мамочка великовозрастного сына. Один раз Марина поймала Даню на том, что он переглядывается в зеркало с Григорием Яновичем. Да они совсем обнаглели! Мало того, что сговорились за её спиной ехать в аэропорт втроём на машине соседа, будто она, Марина, сама не может доставить сына к самолёту! А теперь ещё и смеются над ней.

Она замолчала и дулась целых пять минут, глядя в окно. Но не выдержала, и снова начала поучать и наставлять Даню.

В аэропорту они встретились с семьёй Федьки. Федьку провожали мать с отцом и младшая сестра лет пяти. Наконец ребята ушли на посадку. Марина упорно ждала, пока объявят их вылет.

Она хотела вновь устроиться на заднем сиденье, но Григорий Янович опередил её, распахнув перед ней переднюю дверь.

Когда они выехали с территории аэропорта, он сказал:

— Хватит переживать и накручивать себя. Всё будет хорошо, вот увидите.

Как ему удаётся так говорить, что это действительно её успокаивает? Видимо, это у него профессиональное.

Некоторое время они быстро ехали по трассе, но потом Григорий Янович вдруг свернул на боковую. Явно раньше времени.

— Куда это мы? — подозрительно спросила Марина.

— Тут этнографический музей деревянного зодчества под открытым небом. Погуляем, погода прекрасная. Вам надо развеяться.

Марина кивнула. А про себя подумала, что такими темпами она скоро привыкнет слушаться его.

День был из тех ярких и солнечных, которые порой дарит осень перед тем, как стать совсем серой, холодной и беспросветной. Марина намотала поверх воротника куртки красный шарф; ветер всё равно был достаточно прохладный.

Сначала они долго бродили между деревянными сооружениями, заходили внутрь. Долго стояли возле исторического макета города, выполненного точь-в-точь с их города в XVIII веке. Пытались найти, где сейчас находится их дом, спорили. Так и не сошлись во мнениях. Потом Григорий Янович водил Марину за руку по деревянным мостикам. Он это всё и задумал, чтоб мостики закончились, а рука Марины Леонидовны так и осталась в его руке. Она не отнимала свою руку.

Потом они захотели есть и пошли в кафе.

Говорили о Дане, о том, что он уже вот-вот долетит, и во сколько лучше позвонить, чтобы узнать, как добрался. Они же с Федькой ещё будут ехать на автобусе до места.

— А где отец Дани? — вдруг спросил Григорий Янович.

— Ну если с Нового года, когда он выходил с Даней на связь, ничего не изменилось, то в нашем городе.

— Как? Он здесь?

— А что? — Марина с любопытством посмотрела на его удивлённое лицо. — У него давным-давно другая семья.

— Совсем не участвует? А алименты?

— Я не подавала. Зачем? Чтобы он показал минимальный официальный заработок и унижал Даню этими подачками? Я не препятствовала их встречам никогда, а он даже не проявил инициативу. Ограничивается звонками дважды в год.

— Можно было подать на твёрдую сумму…

— И судиться, Григорий Янович? Не хотелось и не хочется. Человек, желающий помочь, поможет сам.

— И как вы, полностью всё одна?

— Слава богу, у нас есть семья. Мамы не стало, и отец уехал в Германию, но пока Даня был маленький, они очень помогали. Я же работала постоянно. Есть старшая сестра. Она была со мной в галерее, может, помните?

— Журналист? Ироничная такая?

— Да-да, это моя Вера. У неё очень хороший муж, Николай. Он настоящий дядя для Дани. И сын у них уже взрослый. У нас, слава богу, мужчины очень достойно представлены в семье.

— А ваш отец? Он, получается, немец?

— Наполовину. Его мать была немка, а отец русский.

— У вас не было желания уехать с отцом?

— Нееет. Я не представляю себя за границей постоянно. Отец счастливо женился повторно. Надеюсь, будет жить долго и счастливо.