— Как у вас с немецким языком? — с любопытством спросил он.

— Хорошо. Точно лучше, чем с английским.

Григорий Янович задумчиво смотрел на неё, будто обдумывая что-то.

— А что мы всё обо мне, Григорий Янович?

— А что обо мне? Вы же знаете примерно мою историю. О своих кровных родителях я ничего не знаю, как и об обстоятельствах, при которых я оказался там, где оказался.

— Не было желания искать?

— Нет, никогда, — твёрдо сказал он. — Я признаю одну маму, свою покойную маму Нину.

Он задумался, положив подбородок на сцепленные пальцы.

Марина смотрела на его лицо, выражение которого смягчилось от воспоминаний, и чувствовала, как её сердце переполняется теплом. Ему повезло когда-то. Ведь для него всё могло сложиться совсем иначе.

— Какой была Нина Фёдоровна раньше? Я же её знала немногим больше двух лет. Но она всегда была очень энергичная… до последних дней.

— Всегда была очень энергичная и весёлая. Она окружила меня теплотой. И ей, и мне было всё равно, что я не родной сын. Мы не прятались, не скрывали. Бывает, люди меняют место жительства, скрывают от детей. У нас такого не было. Её никогда не интересовали досужие сплетни, и меня она воспитала так же.

Он отпил из кружки остывший чай.

— Мы много путешествовали. Сюда не раз приезжали, мама любила этот музей. В Москву она меня заставила ехать в магистратуру. Я её звал потом, когда уже стал работать, устроился. Она сказала, не может оставить их с Яном Карловичем квартиру. Очень самостоятельная и самодостаточная была. Всегда говорила, что она меня вырастила не для того, чтоб при себе держать и жить мою жизнь.

— Какая мудрость, — задумчиво сказала Марина. — Нужно взять на заметку.

…Они ехали домой уже поздно вечером. Как раз хотели позвонить Дане, но он позвонил сам, уставший и счастливый. Они добрались, и уже заселились с Федькой в одну комнату. Всё было прекрасно. Как и этот день, ставший неожиданно одним из лучших в жизни и Марины, и Григория Яновича.

Во вторник, вернувшись с работы, Марина вышла из машины и увидела, что Григорий Янович сидит в своём "Вольво". Заметив Марину, он сразу выскочил.

— Добрый вечер, Марина Леонидовна. А я вас жду. У меня к вам очень важный разговор.

После прошлого "важного разговора" такая формулировка Марину слегка напугала.

— Добрый вечер… — растерянно ответила она, вопросительно глядя на него.

— Давайте где-нибудь посидим, поговорим спокойно. На нейтральной территории. Поедем на моей машине, — он приглашающе распахнул переднюю дверь.

Марина послушно села в его машину, теряясь в догадках. Они приехали в один из ближайших приличных ресторанов, в котором по случаю вторника народу было немного, устроились за столиком у окна.

— Вино не будем сегодня. Я за рулём, а вам нужна ясная голова.

— Мне уже страшно, Григорий Янович! Хватит тумана напускать! — нерешительно улыбнулась Марина.

Они сделали заказ, и Григорий Янович, откинувшись на спинку диванчика, спросил:

— У вас есть грамотный юрист, которому вы очень доверяете?

— Допустим. Нотариус, — племянник Марины, Тимофей, был нотариусом.

— Очень хорошо. Мне важно, чтобы у вас была надёжная подстраховка, не зависящая от меня.

Марина выжидательно смотрела на него. Она уже совсем ничего не понимала.

— Помните, мы договорились, что я обращусь к вам, если мне понадобится помощь?

Марина кивнула:

— Да, конечно! Всё в силе.

— Если честно, я тогда договаривался, чтобы успокоить вас. Но так получается, что вы действительно можете оказать мне неоценимую помощь. В моей профессии, как и во всех других, существуют свои престижные курсы, семинары, сертификаты, и прочее. Есть один очень важный и ценный сертификат, моментально повышающий мой профессиональный рейтинг на много пунктов. А это расширение возможностей и клиентской базы. Но до сих пор этот сертификат был для меня недоступен.

Григорий Янович помолчал, потому что им принесли часть заказа.

— Два раза в год, весной и осенью, одна немецкая компания организует в Калининграде благотворительные недельные курсы для юристов, специализирующихся в гражданском и семейном праве. Учредители там семейная пара из Берлина и ещё какой-то профессор, тоже из Берлина. У меня с немецким пробел. Вы же знаете, в нашей с Даней школе упор идет на английский и французский.

Марина кивнула. Она потихоньку начинала догадываться, куда он клонит.