«И поэтому инициировать меня нельзя».

Давиде с недоверием покосился на неё исподлобья, словно она произнесла последнюю мысль вслух.

— Подожди. У расщепления и у изменений в боёвке разные механизмы!

Ада даже растерялась. Он что, специалист по изменениям в боёвке?

— Вообще-то точно не известно. Обычно в расщеплении винят повреждения нервной системы во время трансформации, но тогда непонятно, почему некоторые структуры потом восстанавливаются, а другие нет. Зафиксированы случаи, когда восстанавливались целые зоны, уничтоженные до инициации! Если дело в травме, почему регенерация запускается выборочно? Есть теория, что дело не в повреждениях, а в блокировке, аналогичной той, какая происходит у некоторых байхантов…

— Да-да, я знаком с этой теорией! Подтверждающие исследования там сомнительные.

«Господи, ты мне ещё расскажи про двойные слепые и плацебо контролируемые!»

— Для не сомнительных нужны крупные массивы данных, а их просто нет: вы убиваете своих неудачных обращённых. Гвидиче, я же здесь не для дискуссий про расщепление, да? Чего ты хочешь?

Послышался звон посуды и стук колесиков, и дворецкий вкатил в столовую передвижной столик с чайным сервизом и блюдом с булочками. У Ады от запаха выпечки свело судорогой голодный желудок. Оскар налил в чашку молоко, потом в него — чай. Откланялся.

Гвидиче, наконец, ответил:

— Договориться. Нам необходимо определиться с твоей оплатой. С настоящей, ради которой тебе будет интересно сотрудничать.

Ада усмехнулась.

— Не желаешь гадать, не кину ли я тебя, обратившись к кому-то другому?

Взгляд вампа вмиг стал пронзительным и тяжёлым:

— Никогда! — он поднял указательный палец, и жест был одновременно и нравоучительным, и предостерегающим. — Никогда так не делай! Если ты кого-то разгадала — или тебе кажется, будто разгадала — не кричи об этом! Ты не лишаешь собеседника оружия, ты саму себя лишаешь опций! Ты умная девушка. Неопытная, но это поправимо. Однако если влезешь в серьёзную авантюру одна, рискуешь не получить больше никакого опыта. Поверь, ты считываешься лучше, чем думаешь. Кстати, попробуй сконы и чай, люди говорят, они божественны.

Ада не притронулась к чашке, хотя следовало признать: кровосос был прав. Не в плане сконов, а в том, что она отталкивала его чересчур откровенно. Так не подобраться для упокоения. И для ответного шантажа материал не собрать.

— Ладно. Хорошо. Допустим. Я хочу услугу за услугу.

На стене настырно тикали часы. Вампир хотел продолжения.

— Какую услугу?

Борясь с сомнениями, Ада осторожно отколола кусочек от айсберга правды:

— Я хочу узнать, не втянут ли вампирский клуб «Цепной пёс» в какую-то нелегальщину. И если втянут, раскрутить это и посадить виновных.

Гвидиче приподнял одну бровь.

— Давай подробности.

Она таки глотнула чай. Через силу, хотя есть хотелось безмерно. Но еда в стане врага отталкивала.

— «Цепным псом» владеет Стефан Дрейк, и этот клуб у него уже третий. Остальные закрылись при странных обстоятельствах. До Легализации Дрейк промышлял мелкими кражами, приводы есть в базах в сети. Но после он занялся вампирской темой, и очень успешно. Они с другом открыли заведение для знакомств в Оверлэнд-парк, а потом ещё одно в Чикаго. Оверлэндский клуб сгорел шесть лет назад, чикагский приостановил работу после того, как хозяина — того самого друга — нашли с пулей во лбу. Приостановил и не возобновил. А Дрейк перебрался в Брэнсон и построил «Цепного пса». Я говорила кое с кем в Оверлэнд-парке, и этот кое-кто утверждает, будто через клуб шла торговля оружием.

«И не спрашивай, когда я этим занималась».

Заведения одновременно для людей и найфо имели заслуженную репутацию серых зон, где проворачивались незаконные истории. И неважно был это клуб или медицинский центр. На стыке двух миров открывалось окно возможностей, в которое тащили всё, не пролезшее в дверь.

Вампир слушал необычайно внимательно. На фразе про оружие он снова одарил её тяжелым взглядом и возразил:

— Мы бы знали.

— Дело было до вас, до передела. Пожар случился в аккурат, как стало ясно, что город поменяет клан. Показательно, не считаешь?

— А кроме домыслов и чьих-то слов что-то есть?

Ада вздохнула.

— Нет. Но «Пёс» точно в чём-то замешан, гарантирую. Помоги мне прищучить хозяев.

«И чикагских конкистадоров».

Давиде изучал её лицо — цепко и беззастенчиво.

— А зачем оно тебе?

— Восстанавливаю баланс справедливости во Вселенной.

— Оригинально… Ада, прости, ты не против, если я поем?

Кажется, он выгадывал время на размышления.

— Эээ… Нет, если не меня!

Удалившись на несколько минут, Гвидиче вернулся с тёплым бокалом. Ада уловила запах ягодной отдушки — вампир пил ИК.

— Кхм… Значит, связь владельца «Цепного пса» с криминалом… И оружие…

— Слухи про оружие — шестилетней давности. Они и чем-то другим могут промышлять!

Гвидиче пригубил кровь, задерживая её во рту, смакуя. Бесконечно разнообразную нормальную еду Ада не поглощала с таким наслаждением, как этот найф багровую бурду.

— Хорошо, — сказал он и зачем-то повторил: — Хорошо. Забавно — меня тоже интересует «Пёс». Однако если он не имеет отношения к Линчевателям, мы займёмся им позже. Но займёмся, обещаю. А материалы попадут к тебе и к полиции. Устраивает?