Юн не будешь бесконечно.

Нравится — живи беспечно:

В день грядущий веры нет*, — процитировал Давиде на итальянском. — Смотри, — он сунул Аде под нос смартфон с цветастой картинкой. Приглядевшись, она поняла, что это маршруты патрулей, причём и вампирских, и орденских. Она хотела их запомнить, но карту убрали. — Надо?

— Не помешало бы, — признала она, размышляя, где Гвидиче добыл информацию.

Он пару раз нажал на экран.

— Лови!

Ада вытащила телефон, открыла сообщение, изучила. Гвидиче дал ей время.

— А теперь — наперегонки! — найф выхватил у неё аппарат и, вновь переместившись, издевательски им помахал.

Ада даже слова не стала на него тратить. Убедилась, что рядом нет лишних глаз, перешла в боёвку и ринулась следом.

***

Дав не знал, что на него нашло. Наверное, он просто устал от страха и напряжения последних суток, и на этот раз не сомневался в прикрытии Нэнси. Он отбегал, останавливался, вновь бежал, менял направление. Дразнился, подавал девчонке сигналы. Она будила в нём мальчишку, носясь как на настоящей охоте. Вскоре оказалось, что охотница быстрее, чем он ожидал, и благодаря передышкам на «помахать рукой» она почти догнала его, едва не сцапав в захват. Малышка бы вряд ли его поборола, но он не собирался драться.

Чудом разминувшись с байкой, Дав взметнулся на дерево. Девушка осталась внизу, пристально глядя наверх и мягко обходя ствол как большая кошка. Сейчас он заметил, что она изменилась не только физически, не только из-за характерного тонуса мышц. На её лице читалась смесь презрения и предвкушения, совершенно не свойственная обычной Аде. Частичное диссоциативное расстройство. Ну конечно же! Перед ним не та Ада! И, возможно, пока он играет, она всерьёз загоняет добычу!

С минуту девушка будто специально перед ним красовалась, демонстрируя текучую грацию, которой байханты добивались за годы тренировок, а затем ушла в сторону и пропала.

Он прислушался к лесу — Аду ничего не выдавало. Дав улыбнулся, чувствуя как пробирает адреналин. Он сделал несколько молниеносных прыжков между деревьями, путая следы, затаился. Через несколько секунд байка его нашла: теперь уже она шумела, ломая ветки и кружа возле укрытия Давиде. Намеренно кружа — сбивая с толку и нагнетая напряжение.

Впервые с начала игры он занервничал. Сила и скорость Ады куда больше подходили полноценному байханту или опытному вампиру, а вовсе не полукровке.

Он вновь сменил позицию, рискуя столкнуться с Адой, но оставаться на месте было нельзя. Её стоило увести к патрулям, чтобы вернулась в человеческое состояние, либо загонять до вылета.

Спуск, бег, подъём. Размытый силуэт на периферии зрения. Давиде уже выкладывался по-настоящему, а она не отставала. Пару раз ей удалось даже подрезать его и спровоцировать поменять маршрут.

Наконец, она выдохлась, а вампир оторвался — это случилось примерно тогда же, когда обычно заканчивался ресурс у рядовых баев: минут через пятнадцать после активации и работы тела на всю катушку. Дав застыл на ветке в пяти метрах над землёй, держась за ствол. Он опять не видел Аду и не слышал. Чертыхнулся про себя: «Похоже, вылетела и теперь встать с трудом может. Надо искать». И тут же пожалел о своём легкомыслии.

Это был сложный манёвр, требующий точности и единственно верных параметров силы, позиции и угла атаки. Выжав максимум из собственной массы, Ада врезалась в него, заставив упасть и в воздухе мешая сгруппироваться. Дав грохнулся предельно неудачно и дальше воспринимал всё как в замедленной съёмке.

Треск сломанного позвоночника. Адская боль, хруст черепа. На нём сидит девица с лицом настолько искажённым, что почти нечеловеческим, и заносит руку в знакомом жесте. Пальцы собраны, мышцы крепки как камень — силы должно хватить, чтобы пробить грудную клетку и без оружия добраться до сердца. Давиде разрывает ненависть. Смерть! Смерть им всем! Смерть выродкам, смерть байхантам! Смерть чудовищам, десятилетиями травящим его и его людей!

И вдруг она обмякает как сдувшийся шарик, с криком извергая единственное бьющееся в горле слово:

— Нельзя!!!

Теперь это точно Ада, и она в панике.

— Гвидиче! Гвидиче!!! Ну ответь! — она заозиралась. — Нэнси!!! Дьявол, ты же не мог…

Страх настолько расшатал ей рассудок, что Ада пропустила его восстановление. Оборвав фразу девушки на полуслове, вампир резко обхватил её, крутанулся и подмял под себя. Вопреки ожиданиям, она не стала сопротивляться, а расслабилась, экономя энергию на крик:

— Идиот!!! Гвидиче, ты кретин!!! Где Нэнси?

— Рядом. Я попросил её не вмешиваться.

Он едва не сказал «подал знак», но с девчонкой стоило следить за словами.

— Придурок великовозрастный! Как ты прожил столько вообще? Где мой телефон?!

Соответствуя званию «великовозрастного придурка» Дав с лёгким разочарованием отметил, что интимность их положения Аду не волнует. Для него напряжение погони перешло в возбуждение, Давиде будоражил жар её тела и удары храброго сердца, его сердце жаждало биться в такт. Это было естественно, но, видимо, не для охотницы.